О жизни – стихами

Сбрелись однажды три шакала
Решить, как власть им поделить.
И, крепко выпив для начала,
Поочередно стали выть.

Вот, первый, что по кличке «Шушка»

(В учёных значился глупец),
Вцепившись в льготную кормушку,
Капризно завопил, наглец:

«Вожак наш слишком много брешет,

Без умолку язык свой чешет.
Не хочет власть со мной делить.
Я не хочу ему служить»

Второй «Мазепой» обзывался

(За подлый и коварный нрав).
Тотчас охотно отозвался:
«Пора лишить его всех прав!»

А третий, с лапою побитой,

В шакальей схватке не добитый
(Тем самым жалким вожаком),
Рванулся к власти напролом:

«Я, понимаешь ли, желаю

Свой трон иметь. Все поделить.
Не будем мы друг друга хаять,
А дружным хором вместе выть».

И порешили: «Так и быть.

И вожаку о том сообщить.
И пусть молчит, поджавши хвост,
Забыв про свой высокий пост».

Но вот едва начав делить

Добычу общую и стаи,
Поодиночке стали выть,
Волков на помощь призывая,
При этом подло обещая,
Взамен – покорно им служить.

Поля, леса и воздух делят,

И даже корни от стволов.
И чушь такую всюду мелят,
Что «уши вянут» у волков.

И подлый с них пример беря,

Князьки шакальи встрепенулись.
И каждый тянет на себя.
И в стаях распри развернулись.
И прошлой дружбы не щадя,
Грызутся все, за власть воюя…

Глупцам шакалам растолкуем,

По-человечьи говоря:
«Где начинают власть делить,
Там миру никогда не быть».

А дальше, как принято говорить в народе, пошло-поехало. Я замахнулся на большее. Темы рождались жизнью. Стихи складывались легко и быстро. Пусть простые, но, как мне кажется, ко времени и бьющие в точку. Например:

Не забудется такое
И не будет пройдено,
Как в лесу под Минском трое
Поделили Родину.
И теперь права качают
Три отпетых наглеца.
И друг друга уличают
В кладке тухлого яйца.

И родилась еще серия подобных стихов. Некоторые из них были опубликованы в «Советской России». Я ликовал как автор, которого печатают. Нет для пишущего человека большей радости, как видеть вышедшее из печати его произведение, к какому бы жанру оно не относилось.

Он ярым коммунистом
Пробыл немало лет.
Примкнул к капиталистам,
И дал себе обет:
Разрушить всё святое,
Что славило страну,
И навязать чужое
Народу своему.
Пугая коммунизмом,
Зовёт его душить,
Чтоб глупость «гайдаризма»
В реальность воплотить.
В колодезь наш цинично
Плюёт, плюёт, плюёт.
Но так «демократично»
Всё из него же пьёт.
И вот молю я Бога,
При выборе наград,
Определить дорогу
Ему в кромешный ад.

Эти стихи родились в тревожном 1993 году, когда Ельциным из танковых орудий был расстрелян Верховный Совет России. Какое безумие правителя! Какое равнодушие «народа»! Даже сидя в тюрьме, рядовой поэт Осенев (псевдоним) – бывший председатель Верховного Совета СССР Анатолий Иванович Лукьянов написал стихотворение, в котором точно отразил это дикое, тем более для двадцатого века, событие.