О жизни

Въ самомъ дѣлѣ, въ чемъ противорѣчіе для меня, когда я лежу,²⁸ и мнѣ больно, и я хочу двигаться и радоваться, или даже не больной, хочу ѣсть, наслаждаться? Въ томъ, что хочу наслаждаться,²⁹ а разумъ показываетъ мнѣ, что въ этомъ нѣтъ жизни. Противорѣчія нѣтъ, а есть уясненіе жизни, если я повѣрю разуму.³⁰ Противорѣчіе³¹ только тогда, когда я не вѣрю разуму и наперекоръ ему говорю безъ всякаго основанія, что въ личномъ наслажденіи есть жизнь. Противорѣчіе было бы тогда, когда разумъ бы сказалъ, что въ наслажденіи нѣтъ жизни и нѣтъ жизни вообще, но онъ не говоритъ этаго, а говорить, что въ личномъ наслажденіи нѣтъ жизни,³² но что есть жизнь разумная. Противорѣчіе только тогда, когда я не хочу слушать голоса разума. Разумъ показываетъ³³ необходимость перенести сознаніе жизни изъ личной жизни во что то другое, онъ показываетъ ненужность, безсмысленность личной жизни, обѣщая новую жизнь, какъ прорастаетъ зерно, распирающее косточку вишни. Противорѣчіе только тогда, когда мы ухватились за ту внѣшнюю форму жизни, которая³⁴ имѣла значеніе въ свое время, но отжила. Если мы не слушали требованій разума, то мы не хотимъ³⁵ или не можемъ идти дальше по пути, открываемому разумомъ. Когда оболочка зерна³⁶ тогда, когда зерно разбило ее, хочетъ утверждать свою жизнь, то, что мы называемъ противорѣчіемъ, есть³⁷ только муки рожденія³⁸къ новой жизни. Стоитъ только не противиться неизбѣжному уничтоженію личной жизни разумнымъ сознаніемъ и отдаться этому разумному сознанію и открывается новая жизнь какъ для рожденнаго. Не рожденный не знаетъ того, чѣмъ онъ страдаетъ, рожденный узнаетъ свою свободу. Только рожденный разумно познаетъ то, отъ чего онъ спасся своимъ рожденіемъ. <Живущій личн[ой] жизнью нерожденный жилъ для себя и сталкив[ался] съ такими же и боролся, губилъ и былъ губимъ, былъ въ несогласіи съ міромъ и умиралъ. Рожденный освобождается отъ всего этаго. То, что кажется противорѣчіемъ, есть та сила, которая рождаетъ живыхъ людей и дѣятельность добра. – Личная жизнь то, что добро это выростаетъ на личной жизни> и познаетъ благо рожденія. И рожденіе это также неизбѣжно, какъ плотское рожденіе для человѣка, дожившаго до періода яснаго внутренняго противорѣчія. Въ самомъ дѣлѣ, въ чемъ тотъ вопросъ, который представляется человѣку, дожившему до періода явнаго противорѣчія.

1) Я живу для своего наслажденія. Все живетъ для того же. Всякое мое наслажденіе нарушаетъ наслажденіе другихъ. Я долженъ вѣчно бороться. И если даже успѣшно буду вѣчно бороться, я не могу не бояться, что всѣ эти борящіяся за свои наслажденія существа не задавятъ меня. И страданія и страхъ. Дурно.³⁹

2) Смыслъ жизни для меня мое счастье, міръ же живетъ весь вокругъ меня чѣмъ то другимъ, и весь міръ для меня безсмыслица, и 3) самое ужасное, включающее въ себя все. Весь смыслъ моей жизни – моя жизнь, икаждымъ движеніемъ, каждымъ дыханьемъ я уничтожаю эту жизнь и иду къ погибели всего. Я все это ясно вижу, не могу не видѣтъ, разумъ составляющей часть моего я, не переставая, указываешь мнѣ это. Что мнѣ дѣлать? Жить по прежнему какъ я жилъ съ дѣтства, нельзя, нельзя жить косточкой, она лопнула, выросло зерно разумъ, уничтожающій смыслъ каждаго шага жизни. Попробовать спрятать этотъ свѣтъ, забывать то, что показываетъ разумъ. Не легчаетъ. Спрятанный разумъ проявляется въ видѣ совѣсти, отравляющей всякій шагъ жизни.⁴⁰ Хочешь, не хочешь человѣкъ долженъ сдѣлать одно: похоронить свою личную жизнь, поблагодаривъ ее за все, что она дала, а она дала, выростила разумъ и перенести – не перенести, это невѣрное выраженіе, п. ч. Включаетъ понятіе произвола, а тутъ нѣтъ произвола – не перенести, а отдаться той одной жизни, которая остается послѣ уничтоженія личной жизни. Это страшно, непривычно чỳдно сначала, но дѣлать нечего. Нельзя не отдаться ей, п. ч. она одна зоветъ къ себѣ, она принимаетъ въ себя, какъ принимаетъ въ себя сосудъ падающее тѣло. Нельзя не отдаться ей, п. ч. она одна разрѣшаетъ всѣ противорѣчія личной жизни. Личная жизнь борьба, жизнь разумная⁴¹ есть единеніе. Личная жизнь есть несогласіе противленіе жизни міра, жизнь разумная вся въ согласіи съ жизнью міра. Жизнь личная уничтожается смертью, для жизни разумной нѣтъ смерти. Нѣтъ смерти, п. ч. человѣкъ переносить свою жизнь въ служеніе вѣчному закону міра, и потому цѣль его жизни становится не жизнь, но служенiе. Онъ умираетъ плотски на служен[іи] и не знаетъ смерти.

Но это невозможно, скажутъ тѣ, которые не могутъ отрѣшиться отъ личной жизни. Напротивъ невозможно обратное,⁴² невозможно не жить внѣ себя. И всѣ люди живутъ такъ. Только это есть ихъ дѣятельная жизнь: семья, имущество, отечество и т. п.⁴³ Прививокъ разума, выросшій на дичкѣ жизни, есть единственный двигатель жизни. Онъ поглощаетъ все и⁴⁴ всякая деятельность жизни облекается въ разумную безличную жизнь.

* № 2. 45

Изъ письма къ А. К. Д[итерих]съ