«О» - значит омут (ЛП)

Джон подошел к столу и стоял там, скрестив руки, опираясь бедром о край. В начале марта был шторм, с сильным дождем и ветром, который посрывал ветки с деревьев, и они валялись повсюду на земле. Уокер наклонился и поднял палку.Запустил ее, как бумеранг, хотя она улетела и не вернулась.

- Я думаю, нам лучше поговорить, пока возможно, - сказал Джон.

Уокер уселся на скамейку для пикника, поставил локти на колени и переплел пальцы.

- Я все думал, по дороге. Это дело с Саттоном не будет работать. Я не хочу быть у него на крючке, понимаешь? Ждать, когда он объявится в следующий раз? Пошло это все подальше.

Весь смысл признания в том, что мы не должны будем больше бояться. Все закончено и сделано.

- Для тебя. У нас все еще остается проблема, как мне выбраться невредимым.

- Мы уже об этом говорили.

- Я знаю, что говорили. Я надеялся, что ты придумал решение. Пока что, я его не слышал.

Убери меня с линии огня. Это все, о чем я прошу.

- Я до сих пор ломаю голову. - Уокер посмотрел на часы. - На какое время ты с ним договорился? Разве он не должен уже быть здесь?

- Я сказал ему, через полчаса.

- Ну, и где этот засранец? Ты звонил мне в полдень.

- Это было двадцать пять минут назад. Мы ушли от темы.

- Что это было, как тебе держаться подальше от линии огня?

- Точно. Я бы хотел услышать твои мысли.

- Ну, мои мысли, это держаться чистым и трезвым. Чтобы добиться этого, мне нужно сделать правильную вещь, и все будет в порядке.

- Так ты говоришь. Тебя совсем не беспокоит, что это сделает со мной? Я это прикинул. Ты вносишь поправки, только если это не причинит вреда другим людям. Ты не думаешь, что мне будет «причинен вред», если ты меня заложишь?

- Я не думаю, что уговоры помогают, когда речь идет о серьезном преступлении. Мне жаль, Джон, я чувствую себя нехорошо. Мы были хорошими друзьями. Лучшими. Потом это встало между нами, и я сожалел об этом. Мы не могли встречаться. Мы не могли узнавать друг друга на людях. Я даже не мог говорить с тобой по телефону.

- Это больше твои правила, чем мои.

- Чушь. Это был твой диктат, с самого начала. Я звонил тебе только дважды за последний двадцать один год, и это было в последние недели. И ты меня игнорировал.

- Это все быльем поросло. Я прошу защиты. Ты должен мне это.

- Я не могу тебя защитить. С Майклом Саттоном на хвосте? Ты с ума сошел? Мы будем зависеть от его милости. Первый доллар перейдет из рук в руки, и он будет нас иметь всю жизнь. Я не могу поверить, что ты даже обдумывал такое.

- Ты согласился, иначе бы тебя здесь не было.

- Я пришел, потому что ты меня уговорил. Я вообще не хочу встречаться с парнем, и точно не хочу платить ему деньги. Джон, это все может быть так просто. Если я иду в полицию, мы можем покончить с этим прямо здесь. У него ничего на нас нет.

- У него ничего на нас нет теперь.

- Так зачем мы здесь сидим и ждем его?

- Мы не ждем. Вообще-то, он не собирается к нам присоединиться. Он был непоправимо задержан.

- Я не понимаю.

- Я подумал, и ты прав. Заключать с ним сделку — плохая идея. Я передумал. И я спрашиваю тебя, передумал ли ты?

- Насчет того, чтобы сознаться? Это не обсуждается. Я хотел бы тебе помочь, но разбирайся сам. Делай, что хочешь.

Джон состроил гримасу.

- И что, например?

- Почему бы тебе не исчезнуть? Расвориться в воздухе. Разве не это сделал плохой парень в твоей последней книге?

- В предпоследней. И спасибо, что предоставил мне роль «плохого парня». Вообще-то, я уже думал о том, чтобы уехать. Если ты чувствуешь себя святее Папы римского со своим признанием, у меня не остается выбора. Нужно уносить ноги, пока это дерьмо не стало общественным достоянием. Я даю тебе еще один шанс...только один...сделать что-нибудь другое, чем ты предлагаешь.

- Ты хочешь, чтобы я держал рот на замке.

- Теперь ты понял. Иначе, я возьму контроль на себя, что не будет хорошо ни для кого из нас.

Уокер помотал головой.

- Не могу. Не буду. Извини, если это создает для тебя проблему.

- Моя проблема... и она очень сложная, Уокер...правда... я не могу себе позволить платить по счету. Твое очищение совести будет стоить мне больше, чем я хочу заплатить.

Ты пойдешь к копам, и знаешь, что ты им расскажешь? Ты сделаешь меня главным злодеем. Как ты сможешь удержаться? Ты уже говорил, что это была моя идея, что я был подстрекателем, а ты только выполнял команды. Что это за хрень? Каким я тут выгляжу? Какой простор для маневров это даст моему адвокату, если я когда-нибудь встречусь с законом? Ты настучишь на меня и будешь героем, в то время как на меня посыпятся все шишки. Разве это правильно? Подумай. Ты был в деле точно так же, как и я, с первого шага.

Ты никогда не спорил. Никогда не высказывал сомнений — до сих пор.

- Времена меняются, Джон. Я изменился.

- Но я — нет. - Джон вытянул руку. - Посмотри. Она не дрогнет. Никаких колебаний с моей стороны. Никакой двойственности, никакого нытья. Ты — как ложка дегтя, которая все портит, извини за клише.

Уокер отшатнулся, с пародийным ужасом.

- Так что ты собираешься сделать, избавиться от меня?

- Вроде того.

Уокер нерешительно улыбнулся.