"О" - значит опустошенный

Садясь за стол, она бросила на него немного виноватый взгляд.

Она выглядела усталой. Ее кожа все еще была чистой, но краски потускнели и морщинки залегли в уголках глаз. Линия подбородка смягчилась и выглядела трогательно. Ее красивые длинные светлые с сединой волосы были собраны в узел на затылке.

- Тебе звонили, - сказала она. - Человек по имени Барнаби из финансового агенства Аякс.

- Коллекторское агенство. Этот парень надоедает мне неделями. Не знаю, зачем он звонит, когда я только что отослал им чек. Я говорил ему, но он никак не отцепится. Он из таких ребят, которые не могут признать свою ошибку.

- Он сказал, что счет попал к нему, потому что он не оплачен в течение шести месяцев. Со всеми пенями получается шестьсот долларов.

- Ну, хорошо, что я позаботился об этом, пока они еще раз не увеличили сумму. Что за работа такая, угрожать людям из-за ерунды?

Рути внимательно изучила его лицо.

- Если у тебя проблемы, ты бы рассказал мне, правда?

- Конечно. К счастью, это не так. Бизнес идет в гору. В час у меня встреча, которая может принести симпатичный куш.

- Но ты знаешь, что все можешь мне рассказать, да? Если будут проблемы.

- Когда я не рассказывал? Это договор, который мы заключили, сколько лет назад? Приближается к сорока, по моим рассчетам.

Он протянул руку и она сжала его пальцы.

- Кстати, у меня есть для тебя сюрприз. Я не собирался говорить, но потом мне пришло в голову, что лучше сделать тебе честное предупреждение.

Он вытащил из кармана брошюру и положил на стол, развивая план по ходу дела. Показал ей маршрут по Дунаю, отметил интересные остановки: Будапешт, Вена, Пассау. Честно признался, что не собрал еще всю сумму, но соберет. Она была не в таком восторге, как он ожидал, но к идее надо было привыкнуть. Они никогда не ездили заграницу. Европа была просто слухом, насколько это их касалось. У них были паспорта, которые они аккуратно обновляли, но у них никогда не было случая их использовать. Ее настроение, кажется, поднялось, когда он рассказал о каютах. Он описал их, как будто сам видел: не экстравагантные, но такие, как они заслужили, после сорока лет счастливого брака и аккуратного расходования денег.

Они закончили обедать. Он убрал со стола и помыл посуду. К тому времени, как он уехал в Колгейт, она снова была такой же солнечной, как всегда, и он чувствовал себя лучше. Нет повода огорчаться, когда впереди так много хорошего.

* * *

Встреча с доктором Линтоном Ридом началась с плохой ноты. Он приехал к университету заранее, но ему пришлось объехать весь кампус в поисках здания научного центра по охране здоровья, которое он не нашел на карте из университетского информационного центра.

Он взял билетик у въезда на стоянку и нашел место для парковки. Зайдя в административное здание, он попросил подтвердить его билет на парковку. Если разговор пойдет плохо, парковку можно будет не оплачивать. Секретарше не нравилось его присутствие, но она не решилась отказаться. Она прикрепила к задней части билета три стикера.

Он испытал удовлетворение от ее неприязни, которую она едва скрывала.

В отместку, Пита заставили ждать тридцать пять минут, перед тем, как проводили по коридору и представили перед очами Его Святейшества. Добрый доктор был красив: гладкие щеки, ясные голубые глаза, полные губы и слегка вздернутый нос. Это было лицо, которое у большинства вызывало доверие.

Первый взгляд доктора Рида на Пита вызвал почти незаметный проблеск удивления в его глазах. Пит уловил его. Он всегда ловил этот взгляд.

Линтон Рид обозревал его с профессиональным интересом, и Пит видел, как работают его мысли. Доктор, несомненно, читал о болезни Пита в медицинских текстах, но, может быть, впервые столкнулся с ее проявлением. Рид спросил:

- Какой из ваших родителей страдал синдромом Марфана?

- Мой отец, - ответил Пит. Он испытал мгновенную неприязнь к молодому человеку, который, видимо, думал, что, являясь доктором, имеет право лезть в генетическую историю Пита, когда они только что встретились. Марфан — это аутосомно-доминантное заболевание, при котором достаточно дефективного гена одного родителя, чтобы передать болезнь дальше. Еще это значит, что у каждого ребенка больного родителя шансы унаследовать болезнь равны 50 на 50. Пита разозлило, что в роли «доктора» Рид использовал более низкий голос. Это делалось, чтобы подчеркнуть его авторитет, придать права волшебника от медицины, который может совать нос в личные дела каждого.