О зверях и людях

Монголы охотно попробовали бы вкусного ароматного мяса. Около палатки Григера собиралось много нищих и любопытных, о он быстро избавился от них самым забавным образом. Григер густо посыпал перцем кусок мяса и вынес его нищим, после чего началось чихание, плевки и, наконец, поспешное бегство. Перец был совсем неизвестен кочевникам, и того из них, кто хоть раз попробовал острое, горячее блюдо удивительного европейца, уже нельзя было заставить отведать его снова. Григер имел полную возможность наблюдать странные нравы и обычаи монголов. Своих мертвых они просто бросают в степи и оставляют на съедение собакам, воронам и хищным птицам. Земледелием монголы не занимаются вовсе. Основное занятие-скотоводство. Каждый мужчина имеет коня и вооружен ружьями старинного образца — от самопала до кремневого ружья. Мужчины и женщины носят шаровары и высокие сапоги. Шаровары шьют большей частью из синего холста, широкие же подошвы сапог — из холщовых стелек, сшитых вместе, толщиной до двух сантиметров. Самое большое удовольствие доставляет монголу табак, и обладание им составляет его заветное желание он придает очень большое значение внешней отделке трубки по ней судит о состоянии ее владельца. Длинный деревянный чубук — от тридцати до сорока сантиметров — украшен мундштуком из агатового камня. Чем больше и красивее этот мундштук, тем богаче и знатнее его обладатель. Монголы очень гостеприимны, но мало разговорчивы.

Каждая монгольская юрта охраняется целой сворой очень злых собак, похожих на шакалов. Хозяин быстро отгоняет своих лающих сторожей, ласково и приветливо встречает гостя берет у него лошадь, которую тотчас же стреножит и пускает пастись на воле. Гость входит в общую юрту, и будь то день или ночь, монголка сейчас же приготовляет чай и постель для пришельца.

В долине Кобдо Григер весной настрелял целую коллекцию разных птиц, среди которых был новый, совсем еще не известный в Европе вид фазанов. При всем этом Григер не забывал о главной цели экспедиции, и когда наступило время охоты, все приготовления к ней были уже закончены. С помощью вождя племени, с которым Триер успел подружиться, были подобраны охотники, однако они никогда еще в жизни не ловили животных живьем и потому их надо было этому обучить.

Прежде всего стали на большом расстоянии наблюдать, когда животные приходят на водопой, чтобы установить количество жеребят в табуне. Можно было ясно различить три разные породы диких лошадей. Одна водилась на большом плоскогорье в восточной части горного хребта, ограниченного с севера и юга реками Кийкуюс и Урунгу, берущими начало на Алтае. Обе реки текут к западу и впадают в озеро. Вторая порода паслась в степи, километрах в 300 к югу от Кобдо, окруженной со всех сторон горами, а третья обитала в местности, расположенной к юго-востоку на большом плато в области Зедзик-Нур. У всех трех пород густая, волнистая шерсть, даже на ногах, глаза черны, очень выпуклый лоб. Они отличаются только мастью. Нельзя сказать, чтобы дикие лошади были очень многочисленны в этой местности. Григер насчитал только несколько небольших табунов — от двенадцати до пятнадцати голов в каждом. После долгих приготовлений сама ловля уже не представляла никаких затруднений. Животные имели обыкновение проводить несколько часов около водопоя.

Под руководством гагенбекских агентов монголы подкрадываются со своими лошадьми с подветренной стороны и по поданному сигналу бросаются с оглушительным шумом на мирно пасущееся стадо, которое в страшном испуге, поднимая облако пыли, мчится в степь, преследуемое гикающими всадниками. Постепенно из столба пыли вырисовываются перед глазами преследователей отдельные точки. Это бедные жеребята, которые не могут так быстро бегать, как взрослые животные, и вскоре останавливаются в полном изнеможении с раздувающимися от страха ноздрями и колышащимися боками. Их ловят петлей, прикрепленной к длинной жерди, и отводят в лагерь. Там уже ждет большое число монгольских кобыл с жеребятами, которые предназначены в кормилицы пойманным диким сосункам. Проходит три-пять дней, и «мачехи» привыкают к своим новым «детям». Теперь кочевники научились от гагенбекских агентов ловить диких лошадей и делают это по своей собственной инициативе. Хотя первый заказ был всего на шесть лошадей, но вскоре в лагере их оказалось уже тридцать.