Оазис

Это означает, что мне придется работать в одиночку, не доверяя никому. Разумеется, я не могу действовать абсолютно «втихаря», в кое-какие детали необходимо будет посвятить и остальных, но только в некоторые. Что ж, это тоже можно использовать в своих интересах: контролирующий выдаст себя, рано или поздно.

Наконец, я собрал свой вирус и перебросил его на смартфон. Немного подумав, я оставил смартфон соединенным с ноутбуком по беспроводной сети, запустив программу на обоих устройствах. Теперь мне надо было только поймать Миража «за руку» в момент захвата им очередного шлюза – и все, у нас появится шанс на победу.

Я не заметил, как задремал за своими размышлениями.

– Ден, вставай, нас ждет босс!

Я разлепил сонные глаза и увидел трясущего меня Абхишека.

Мы сидели в уютных мягких креслах в просторном конференц-зале. За дверями, противоположными тем, в которые мы вошли, был слышен шум голосов. Там явно шел ожесточенный спор. Босс, вкратце, рассказал нам о том, что теперь вся ситуация известна и его боссам, и начальству его руководства. Как я догадывался, этот спор вело как раз-таки то самое начальство, недавно прибывшее в эту подводную ловушку.

Вскоре шум стих, двери открылись, и напротив нас сели пятнадцать человек, с виду ничем не отличающихся от любого местного туриста. Кто-то смотрел на нас с любопытством, кто-то равнодушно, а пара глаз – с явным презрением. О причинах всех этих эмоций гадать не приходилось. Они еще не до конца осознали опасность, но при этом понимали, что вся наша группа замешана в этом деле по уши. Они привыкли, что все технические моменты решаются простыми приказами и не очень простыми согласованиями – правда, ранее им не было нужды общаться с рядовыми инженерами, программистами и остальными сотрудниками, находящимися на ступенях карьерной лестницы гораздо ниже их самих.

– Коллеги, добрый день!

Я уже видел поздоровавшегося с нами – это был начальник Джеймса, а значит, и наш.

– Не вижу необходимости представлять всех поименно, – продолжил он, – важнее сразу перейти к причине, по которой возникла необходимость собраться здесь в этом составе. Джеймс обрисовал ситуацию, в общих чертах, так что мы в курсе. Более того, пять минут назад поступила информация, что тоннели заблокированы, а значит, никто не может ни выйти из комплекса, ни прибыть в него, стандартными методами. Кроме этого, связь с внешним миром также почти полностью оборвана. Есть пара резервных каналов, но они рассчитаны на небольшую нагрузку. Это значит, что позвонить наверх можно только по определенным каналам, которые я не могу озвучить здесь, во избежание перекрытия доступа и к ним.

По лицам присутствовавших трудно было понять, о чем они сейчас думают. Создавалось впечатление, что они просто смотрели очередную презентацию нового проекта или же оценивали доходность акций за предыдущий отчетный период.

– Джеймс, – продолжал большой босс, – уже сообщил о проблеме наверх, поэтому все силы направлены на восстановление контроля. К сожалению, это крайне маловероятно, так как системы проекта работают автономно, но, если удастся, нам смогут дать коды, которые помогут перехватить управление.

– Это все? – Спросил один из присутствующих.

– В целом да, мы с командой, – он показал ладонью в нашу сторону, – пока будем работать с этой стороны.

– Эх, – донеслось с дальнего конца стола.

Все повернули головы в сторону вздохнувшего. Им оказался немолодой человек в очках, с легкой сединой на висках.

– Господа, – сказал он, поднявшись со своего кресла, – к сожалению, все гораздо сложнее, чем кажется.

Он прошелся вдоль стола, немного помолчав. Судя по тому, что его никто не торопил, я предположил, что если он не главный здесь, то, как минимум, имел большое влияние на остальных.

– Что вы имеете в виду, мистер Миллер? – Не выдержал один из акционеров.

– Да то, что если за три дня вы ничего не сделаете, то комплекс затопят вместе со всеми присутствующими.

Я ожидал, что сейчас начнется шум, но никто не решился перебить его, видимо, они знали больше, чем мы.

– Помните прошлогодний контракт с министерством обороны? – Продолжил Миллер, – так вот, теперь в самом сердце этого объекта хранятся вещи, о которых лучше никому не знать, и которые никто не должен получить. Я полагаю, что вся эта история со свободой и прочей чепухой не более, чем прикрытие для более серьезных дел. Джеймс – молодец, что сработал по протоколу, по крайней мере, оружие не попадет не в те руки, а вот служба безопасности явно прозевала ключевой момент. Верно, Джонс?

Тот, к кому обратился Миллер, покраснел.

– Мы не могли ничего пропустить, это явно кто-то изнутри, с особыми допусками. Никто не смог бы пробиться сюда снаружи.