Оазис

Нет! Ну, кто бы мог подумать! После дневки под обсидианом, я опять встречала ночь, окрыленная надеждой хотя бы под утро принять ванну. И что за дурацкая идея измерять расстояние временем?! Пол дня пути, пол дня пути! Сутки уже прошли, а Оазиса все не видать. Неужели заблудилась? С моими талантами это вполне возможно. Правда, папа предупреждал, что волшебницы Дагайры позаботились о случайных путниках, и в результате их трудов промахнуться мимо Оазиса было невозможно, тем более, что магическую завесу я уже пересекла. Оставалась только мысль о том, что они ее просто подальше отодвинули. Интересно только для чего? Захватывают новые территории песка, или расширяют свои прогулочные угодья? Что-то мне подсказывало, что любителей забредать подальше в пустыню с целью любования здешними красотами немного… А на ближайшие двадцать барханов по округе я одна… В итоге я решила положиться на свои силы и магию волшебниц, в конце-концов паниковать действительно рано. Фактически я совершила только один ночной переход. Ну, может, просто шла медленно и не дошла. Значит, сегодня ночью дойду.

Я приняла к сведению совет папы наcчет одежды, и когда до рассвета оставалось часа два, а я сделала вывод о том, что скоро Оазис - переоделась. В шедевр Лорда Лукки. Чтобы привлечь внимание тех, кто утро встречает на балконе. Вдруг и правда, такие есть.

Зря.

Тащиться ночью по пустыне уже надоело, а дурацкая синяя рубаха, подаренная Лордом Луккой натирала своей все до чего могла дотянуться, даже через нижнее белье! Вот честно, за такие экспериментальные модели я бы сняла его с должности Министра Моды и развлечений, если бы назначила. И его вышивальщиков распустила бы за то, что не подумали намекнуть ему, что алмазами нельзя вышивать. Промучившись, некоторое время я решила все-таки переодеться обратно и достала из сумки старую любимую тренировочную рубаху. Она была достаточно плотной, но в то же время мягкой. Настроение после этого сильно поднялось. А потом опять пришло утро.

***

Испытание по стихосложению проходило там же еще через полчаса. Наставницы настоятельно советовали Великой Княгине передохнуть и предлагали провести стихосложение во второй половине дня, когда будет не так жарко. Но она не согласилась. Я ее понимал. Потому что чувствовал ее настрой. Сделать то зачем приехала, во что бы то ни стало.

Для испытания стихосложения Саграда выбрала поэму на тхарском языке. Чтение сопровождалось оттенком заклинаний так, чтобы даже те, кто не знал языка, могли уловить ее эмоции: грусть, надежду и радость встречи. Потому что это была поэма о ее жизни в поисках большой любви. Я украдкой наблюдал за Тульчиниззом, а он, закрыв глаза, внимал. Я был уверен, что он не сильно вслушивается в сами стихи, потому что он был более чем равнодушен к поэзии, а пытается уловить проблески ее дара, каким-то своим внутренним чутьем. Мне поэма понравилась, Кольдранааку тоже.

Разумеется, тхарский язык мы знали, также как и аэртский. Харитские наречия у нас не преподавали, потому что по законам Харитты государственными считались все языки, включая дагайрский. Им вообще был чужд официоз. И благодаря их вольным нравам даже договорные отношения чаще всего даже не фиксировались на бумаге. Это, конечно, претило гордым воительницам Дагайры, поэтому наше государство подписало с Хариттой только два более-менее значимых соглашения, которые для самой Харитты были принципиальными. А там же, где Харитта была лицом незаинтересованным, она предпочитала держаться от нас подальше, именно потому что слишком отличались подходы к теме доверия.

Знание языков было издержкой нашего образования, точнее дань традиции, потому что никто из правящих женщин Дагайры даже не могу помыслить о том, чтобы мы стали играть ведущие роли в международной политике или все скопом отправились бы жить в другое государство. Визиты же женщин из Аэрты или Тхара в поисках мужа были редки, и мало у кого из них хватало денег, чтобы оплатить миргас за дракона из благородного сектора.

Естественно никто из наставниц не стал оспаривать результаты Саграды по испытанию стихосложения. Всем было понятно, что и это она умеет.

***

Я никогда не была суеверной, но в песках Дагайры поверила в миражи. Особенно после того, как солнце все-таки приложило меня рукоятью своего луча в висок и стыдливый принц начал мне призывно махать с каждого бархана полотенцем.

Путешествие осложнялось еще и тем, что ближе к полудню, даже если у меня еще были силы передвигаться, приходилось устраивать привал, потому что сияние кварцевого песка становилось нестерпимым. Во время бдения под очередным черным камнем я маялась от скуки, потому что читать книгу не было желания, да и спать на пике здешней жары было проблематично. Отсыпалась я ближе к вечеру. А днем валялась и думала о драконах. Точнее о том, которого увезу с собой в качестве мужа. Наверное, после всех испытаний, что выпали на мою долю благодаря тому, что он сюда забрался, я его даже буду любить. Потому что всегда ценишь то, за что приходится побороться.