Об этом не сообщалось…

Из показаний Литовченко руководство особого отдела фронта сделало ещё один важный вывод. Несомненно, он убежденный враг Советской власти. Видимо, поняли это и немцы – иначе не доверили бы они ему своего хорошо законспирированного агента. Ведь до появления Лдгговчепко Верпаховский был вне подозрений. А с другой стороны, абвер забрасывает его на нашу сторону без предварительной подготовки и с очень узкого характера заданием. Ведь стоило бы подучить этого кулацкого сынка хотя бы на краткосрочных шпионских курсах, и он мог бы принести гитлеровцам большую пользу. Случай с Литовченко ещё и ещё раз подтверждал: опьяненный первыми успехами, абвер настраивает свою разведывательно-диверсионную машину на «крупный помол». Это в значительной степени облегчало задачу нашей контрразведки. Если известен яд, легче найти противоядие.

Всем миром

Сегодня, оглядываясь с дистанции прожитых лет на события далекого и такого близкого всем нам, фронтовикам, 1941 г., в который раз перебираешь в памяти неподвластные времени подробности тех дней и пытаешься сформулировать для себя, что же тогда произошло. Не беру на себя роли первооткрывателя – воспоминаний на эту тему написано достаточно. И всё же попробую со своей точки зрения, точки зрения армейского чекиста, разобраться не столько в причинах наших временных неудач, сколько в причинах нашего главного успеха. Да, я не оговорился, именно успеха.

Действительно, к июню 1941 г. у нас было мало танков, самолетов, автоматов. Военная промышленность только начала осваивать выпуск необходимого количества оружия. Армия не имела должного боевого опыта. Но Советская страна была готова к войне, к решительному отпору империализму, который избрал своим орудием фашистскую Германию. Готова была морально, идейно, политически. Был народ с богатыми патриотическими традициями, а костяком, цементирующим и объединяющим его, являлась наша партия, коммунистическая идеология, беззаветная верность высоким идеалам и любовь к социалистической Отчизне.

В первые дни войны мне лично не раз приходилось видеть, как в единоборство с бронированными чудовищами Гудериана и Клейста смело вступали советские танкисты на своих далеко не отвечавших тому времени БТ. Гибли, но в схватках зачастую и выходили победителями. Я хочу напомнить нашей молодежи, что крылатая фраза: «Считайте меня коммунистом» – родилась не в дни нашего победоносного движения на запад, а в дни самых суровых испытаний, в обороне, в окружении. Люди уже знали, что попавших в плен только за принадлежность к партии Ленина гитлеровцы расстреливали на месте.

Ступив на нашу землю, гитлеровцы, естественно, начали искать опору своему «новому порядку» среди местного населения и военнопленных. Бесчеловечный и извращенный в своей сути, фашизм стремился растлить всё вокруг себя. От истории никуда не уйдешь – были у Советской власти враги явные и тайные, всплыли на поверхность недобитые махновцы и петлюровцы, воспрянули духом затаившиеся бывшие нэпманы и кулаки, польстились на щедрые посулы люди, не имеющие твердых моральных устоев и принципов. Одни рядились в форму полицейских, других захватила жажда наживы, третьи с парабеллумом и взрывчаткой за пазухой забрасывались в советский тыл. Но опять-таки история неопровержимо доказала: не они делали погоду. И даже в период самых «блистательных» побед вермахта их предательские душонки холодил страх неотвратимого возмездия.

И сейчас, перебирая в памяти основные операции, которые проводил в то время (да и потом) особый отдел .фронта, я не могу вспомнить ни одной, где бы чекисты действовали обособленно, только своими силами. Всегда и везде у нас были десятки, сотни добровольных помощников. Я уже рассказывал о полном провале плана запугивания и террора, который осуществляли отборнейшие диверсанты абвера, о разоблачении агентов-ракетчиков и уничтожении групп Шмундта и Лямке.

Осенью 1941 г., когда размеры угрозы, нависшей над нашей страной, осознал каждый советский человек, мы, чекисты, в полной мере оценили, каких замечательных людей воспитали наш строй, наша Коммунистическая партия. Рабочие и колхозники, школьники и домохозяйки всегда и во всём старались помочь нам. И это не было, как кое-кто сейчас на Западе пытается изобразить, тотальной подозрительностью, всеобщей слежкой. Каждый советский человек чувствовал свою личную ответственность за судьбу Родины, каждый хотел по мере сил помочь общему делу, а отсюда – и высокая, в полном смысле слова революционная бдительность.