Об этом не сообщалось…

Ежедневная – от зари до зари – муштра вконец притупляла последние всплески разума большинства обучавшихся, и нашему разведчику не стоило большого труда вскоре возвыситься над этой бандой человекоподобных существ. Гитлеровские инструкторы сразу выделили его из общей массы и довольно часто прибегали к его помощи, когда требовалось «растолковать» что-либо очень тупым ученикам. Больше всего Гордиенко любил отрабатывать с напарником силовые приемы. После таких демонстраций его партнеры, бывало, по нескольку дней не могли разогнуться. Кроме того, Василий в совершенстве овладел здесь стрельбой из всех видов оружия, подрывным делом, искусством верховой езды и вождения машины. К моменту выпуска он по праву претендовал на роль старшего команды.

Но всё сложилось по-другому. Ещё с времён первой мировой войны Шредер специализировался по «восточному направлению» и множество раз имел возможность убедиться в продажности, беспринципности и трусости буржуазных националистов всех мастей. Поэтому он принципиально не доверял своим союзникам и помощникам и отводил им роль исполнителей – не больше. Незадолго до заброски в советский тыл в группу Гордиенко, которая отныне должна была именоваться «отрядом патриотов-мстителей», прислали нового старшего – немца из одесских фольксдойче Александра Крафта.

С первых же шагов новое начальство взялось круто за дело. Не дослушав до конца доклад о степени подготовки и настроениях личного состава группы, Крафт грубо оборвал Гордиенко и приказал к завтрашнему утру быть готовым к «последней проверке». Но хуже всего было то, что этот фольксдойче с разрешения майора Шредера заменил радиста, которого за время совместной подготовки Гордиенко успел прибрать к рукам. Понимая, какую опасность таит в себе вышедшая из-под его начала и контроля банда «мстителей», Василий лихорадочно искал выход. Ведь он даже не знал пока предполагаемого района выброски их по воздуху. И Василий решил, что он в крайнем случае взорвет самолет вместе со всеми пассажирами в воздухе. Внутренне Гордиенко уже был готов к этому.

Однако в самый последний момент, уже в полете, произошел случай, позволивший Василию отказаться от этой крайней меры. Диверсант по кличке Оглобля, едва только самолет пересек линию фронта, вдруг закатил истерику и наотрез отказался пристегивать карабин вытяжного шнура парашюта к тросу под потолком фюзеляжа. Крафт потянулся было за пистолетом, но Гордиенко, мигом оценивший ситуацию, сказал, что стрелять в воздухе нет смысла, что убрать Оглоблю они успеют и на земле.

Когда предпоследний рядовой диверсант исчез за бортом, они подхватили визжащего Оглоблю под мышки и поволокли к люку. Сделав вид, что прилаживает вытяжное устройство, Василий отцепил от своего поясного ремня гранату (её-то он и готовил на крайний случай), и через пару секунд оглушенные по голове Крафт и Оглобля полетели вниз.

Чтобы не отрываться далеко от группы, Василий какое-то время не раскрывал свой парашют. Приземлившись, он сверился по компасу и поспешил к месту сбора. К утру все диверсанты, кроме Оглобли и Крафта, были налицо. Не вдаваясь в подробности событий в самолете, Гордиенко тут же организовал поиски пропавших. Их трупы они нашли километрах в трех на дне неглубокого степного овражка. Радист тут же связался с майором Шредером, доложил о случившемся и принял приказ о назначении старшим команды Гордиенко.

Теперь, когда планшет Крафта вместе с картой перекочевал к нему и в руках его была рация, Василий смотрел на мир совсем другими глазами. Избавиться на время от радиста не составляло большого труда. Отведя его в сторону, Гордиенко сказал, что после предательства Оглобли он не доверяет, кроме него, никому из труппы, и приказал в разведку идти с другими и ему.

Получив радиограмму, Дубровин срочно принял меры, и к исходу того же дня банда Крафта была блокирована в небольшом лесочке. Схватка была короткой – ничего не подозревавшие диверсанты не успели даже толком организовать оборону. Уйти за линию фронта «удалось» только Гордиенко да, для достоверности, ещё двум бандитам.

Слушая рапорт сотника, майор Шредер был вне себя:

– Эти свиньи не в состоянии провести даже заурядную операцию.

Возвратившихся, как проштрафившихся, отчислили в тыловые полицейские подразделения. А некоторое время спустя Гордиенко принял взвод в «украинской армии», который охранял промышленные объекты в Запорожье и на криворожских рудниках. Но и с этой службой «добровольцы» справлялись из рук вон плохо. Не было ночи, чтобы подпольщики и партизаны не устраивали диверсий, не закладывали мины на подъездных путях.

Вскоре в «офицерских» кругах здесь начали поговаривать о том, что украинские националистические формирования гитлеровцы собираются перебросить в Югославию для борьбы с партизанами. Василий сообщил об этом в особый отдел фронта. Там взвесили сложившуюся обстановку, и разведчик получил приказ: при первой же возможности возвращаться к своим. И такая возможность вскоре наметилась.