Об интеграции и адаптации ведьм в иномирном обществе (СИ)

- Василиса… - охрипшим от желания голосом проговорил ведьмак.

И я знала, что он попытается сейчас высказать, поэтому озвучила первую мысль, лишь бы не услышать вновь отказа:

- Пол холодный.

Я успела только удивлённо охнуть: смазанное движение, и я уже на кровати, а полубог навис сверху.

- Что же ты делаешь, маленькое моё чудовище? - прошептал он, жадно разглядывая лицо, рассыпавшиеся веером волосы, плечи и едва прикрытую кружевом грудь. - Почему? – долетел тихим взмахом воронова крыла мягкий, скользящий по самой поверхности кожи вопрос.

Танилер, едва сдерживался, вперив в меня затуманенный страстью взгляд.

Сил не было оторваться от обсидиана зрачка, на эту драгоценность хотелось смотреть и смотреть. И страшно тоже больше не было. Почти. Потому что…

- Люблю. – выдохнула я единственное слово, причину и оправдание всех своих поступков.

И я нажала на курок. Выстрел и всё смешалось. Чувства, ощущения, они вспышками озаряли окружающее пространство, возвращая меня к действительности. Вот Леркины руки снимают в кулаках тонкое белое кружево, и невесомое плетение пропарывают острые чёрные когти. И полубог что-то шепчет, как сумасшедший, не в силах более себя контролировать. И я льну к нему в единственном желании – раствориться. До последней частички, до последней капли крови. Соединиться, и стать целым. Вместе.

И плоть упирается в плоть, потому что нет уже давно одежды, лишь жадные горячие губы и руки, а комнату наполняют судорожные стоны, потому что воздуха катастрофически не хватает. Я не могу надышаться своим полубогом, раз за разом пытаясь поймать его дыхание. Каждый из вздохов, все их. И он не менее жаден. И не менее упрям.

Но я побеждаю. Побеждаю потому что сдаюсь. И моё тело не покрывают более кружева мастерицы арахны. Вместо них теперь мой ведьмак. Он моя защита, моё тепло... мой свет...

На краю сознания мелькает бирюзовая вспышка, и прохладу простыней сменяет лёд мраморной плиты. И, кажется, я понимаю, что произошло, но не могу осознать. Не могу заставить себя поднять веки.

А ведьмак всё целует. Как пустынный путник пьёт меня, не в силах утолить жажду. Горячие губы болезненно жалят нежную кожу шеи.

- Моя. Только моя. - шепчет Лера в бреду, больше не сдерживаясь, наконец-то отпустив себя. А я, на секунду всё же открыв глаза, вижу лица.

- Ты обещал. Обещал... – судорожно шепчу в ответ.

Всё, на что хватило воздуха. Всё, что я смогла вымолвить, но этого оказалось достаточно: Лера взмахнул рукой, точно прогоняя назойливую мошку в летнем лесу, и лики богов поплыли, осели на пол храма туманной дымкой, и остались только мы. Мы вдвоем. И всё остальное перестало иметь значение. И холод алтаря, и пронзившая тело острая боль.

Всё не важно. Не важно. Потому что сквозь затухающее тянущее ощущение начинает проскальзывать новое, пока непонятное удовольствие.

***

Спину согревали лучи взошедшего в зенит светила... и его руки. Плавно, касаясь лишь подушечками пальцев, Лера поглаживал мою кожу, поднимаясь к затылку, а потом вновь спускаясь до самого копчика, с особым тщательным удовольствием обрисовывая ямочки на пояснице. И невыразимо приятно при этом было чувствовать улыбку своего полубога.

Я медленно выплывала из сладостной дрёмы, испытывая целую гамму ощущений от такой незатейливой ласки. Очень хотелось замереть в этой минуте навечно, но, улыбнувшись, я всё же открыла глаза.

В огромном восьмигранном зале у стен стояли беломраморные, отшлифованные до зеркального блеска, статуи. Группы по четыре божества в каждой, наверняка были собраны так по какому-то принципу. Вот только мне сейчас на принцип было глубоко фиолетово, потому что в самом центре зала стоял алтарь, а на алтаре лежали мы.

Всё таки перенёс! Вот же...

Я застонала, и уткнулась лицом в широкую грудь самого любимого и самого бессовестного мужчины. Моего мужчины.

Лерка моментально напрягся и пальцы, что секунду назад успокаивали своим размеренным движением, замерли.

- Сокровище, что-то... болит? - охрипшим голосом спросил ведьмак.

- Я так надеялась, что мне вчера показалось. А ты всё-таки перенес... - сокрушенно ответила я.

- Глупая, - моментально расслабился полубог, - Какая же ты у меня глупая.

Меня заключили во властные собственнические объятия, теснее прижимая к себе, и губами касаясь виска. Лера лежал на алтаре, я же примостилась на нём самом, и горячее мужское тело не позволило замерзнуть на холодном камне плиты.

- Родная, а ты... ты себя нормально чувствуешь? Всё в порядке?

Невнятно угумкнув, я ниже опустила лицо: посмотреть в его глаза сейчас было почему-то страшно и... стыдно.

То есть соблазнять его вчера безбожно - это нормально, а сегодня на вопросы отвечать как-то стеснительно? Да здравствует женская логика.

Только вот Лерке что до моей стеснительности, что до моей логики было, как мне до принципа установки статуй. Фиолетово, то есть. Ласково обхватив мой подбородок, и не позволяя вывернуться, он заставил посмотреть себе в глаза.

- Эй. Ты чего?

- Всё хорошо. - «честно» призналась я, зажмурившись, потому что видеть в темнеющих серо-голубых омутах настоящую бурю чувств было выше моих сил.