Об исхождении Святого Духа

22. Итак, поскольку Дух, будучи Богом, был послан от Отца, то следует понимать это послание как благоволение согласно богословам. Благоволение же есть благое хотение (ή αγαθή θέλησις). Латиняне же полагают это послание тождественным исхождению, и, стало быть, исхождение согласно им является хотением. А поскольку Святой Дух имеет бытие посредством исхождения, то, значит, по их мне{стр. 107}нию, Он обладает бытием посредством хотения. О, какое нечестие! Ведь тогда Он уже не является нетварным, ибо Бог и Отец произвел Его, как и тварь, посредством хотения, а не путем естественного возникновения (τω πεφυκέναι), коли исхождение есть благоволение и хотение. Ведь согласно богословам это тварей Бог произвел не путем естественного возникновения, а посредством хотения. Ибо делом природы является, по ним, предвечное и вневременное рождение, а делом божественного произволения — творение.

Но ариане говорили, будто Сын пришел в бытие изволением Отца, выдумывая это на основании якобы того, что не невольно [со стороны Отца] Он получил от Него бытие. Латиняне же выставляют Святого Духа пришедшим в бытие по воле Отца или же [Отца] и Сына из–за того, что понимают исхождение как послание по благоволению и хотению. Скажем же и мы им то же, что и великий Афанасий сказал арианам, что то, что по природе, выше того, чтобы изволить [289]; и природа не подлежит изволению [290]. Поэтому как рождение не есть благоволение и хотение, но превыше благоволения и хотения (ибо оно показывает, что Сын [происходит] от Отца по природе как родной и единосущный Ему, а не по хотению, как тварь), так и исхождение Духа не есть послание, благоволение и хотение. Ибо исхождение показывает, что Святой Дух [происходит] от Отца по природе как родной и единосущный Ему, а не по хотению, подобно твари.

Итак, латиняне, говоря, что исхождение Святого Духа тождественно посланию, со всей необходимостью вводят {стр. 108} [мнение], что Дух является тварным. И конечно, поскольку благоволением Отца является, как мы научились, либо послание Сына как Бога Отцом и Духом и Духа — Отцом и Сыном, поскольку Каждый из Них в свое время захотел прийти к нам, а Отец благоволил [тому быть]. Благоволение это осуществилось, разумеется, ни по какой другой причине, как только ради человеколюбия. Стало быть, если, согласно латинянам, исхождение тождественно посланию Духа, а послание [имеет место] из человеколюбия, то и предвечное исхождение от Отца и само бытие Духа — не превыше причины, но [лишь] ради человеколюбия. Что же можно услышать злочестивее и новее этого?

23. К тому же, если одно и то же — послание и исхождение, то значит ради меня (увы [таковому] злословию, ибо я не могу говорить об этом без дрожи и изумления!) Дух исходит от Отца, ибо ради меня Он послан. Если же ради меня [Дух], то, несомненно, и после меня или немного прежде меня, но во времени, как и я [существую во времени], а не совечен Отцу и Сыну. И не только это, но и подчиняется [Их] владычеству. Вот, куда низводится неблагодарными рабами обладающий по природе владычеством над всей тварью, ибо суббота, — говорит [Господь], — человека ради, а не человек субботы ради: темже Господь есть Сын Человеческий и суббот [291]. Видишь, насколько отстоит послание от исхождения? Настолько же, насколько вечность от времени и Бог от тварей, и естеством Господь от естеством рабов.

24. Итак, наученный Богом и истинными богословами, слыша о вдунутом посредством дуновения Духе, понимает, что речь идет о том, что Он пребывает в Дунувшем и сроден [Ему], а не о том, будто Он является дуновением, так что по необходимости имеет бытие от Того, Чье дуно{стр. 109}вение. Если же [слышит] о посылаемом, то [понимает Его] являемым; если же о подаваемом — то признает и соединенность Посылаемого и Посылающего; а если о нами принимаемом — то знает, что как Бог Он непостижим, а доступными для нас являются Его дарования. Если же услышит, что Он посылаем, подаваем, выдыхаем Сыном, то тут же и то сознает вместе с прочим, что Он от Отца исходит, как и великий в богословии Григорий мудро требует, чтобы мы это понимали. Ибо он говорит: «а то, что [в Писании] говорится о Святом Духе уничижительного: "дается", "посылается", "разделяется", "дарование", "дар", "дуновение", "обетование" или еще что другое, подобное тому, — то надобно это возводить к первой Причине, чтобы было явно, от Кого [Он] (то есть, от Отца, ибо Он — первая Причина), и [христиане] не принимали бы по многобожнически три раздельные начала» [292], как это случилось с тобой, не поднимающимся посредством этих речений к первой Причине.