Об искоренении глобальной угрозы «международного терроризма»

До сих пор, отмечает газета, для того чтобы шпионить за гражданами США, в каждом конкретном случае спецслужбам необходимо получать отдельное разрешение от судебных властей. Предложенные адмиралом Пойндекстером инициативы в корне изменят ситуацию. В частности, он предлагает объединить коммерческие базы данных с государственными досье, в частности с данными спецслужб, чтобы спецагенты могли использовать в своих поисках всю мощь современной технологии.

«Наша деятельность должна стать более эффективной, более интеллектуальной в плане поиска новых источников информации», — считает Пойндекстер.

По информации газеты из источников в спецслужбах, возможности сотрудничества в этой области между Пентагоном и ФБР активно обсуждаются. Разумеется, разведчикам идеи Пойндекстера нравятся. А вот правозащитники опасаются, что идея виртуального «большого брата» нанесёт колоссальный ущерб идее демократии в США.

Однако, как отмечает газета, курс властей вполне ясен. Для развертывания подобной системы потребуются изменения в законодательстве США. Некоторые необходимые изменения содержатся в предлагаемом администрацией Буша Акте национальной безопасности (Homeland Security Act [129]), который сейчас рассматривает конгресс. В частности, предполагается внести изменения в Акт о личной тайне 1974 года (Privacy Act), которым определены права спецслужб распоряжаться попавшей к ним личной информацией.

В Пентагоне планы по согласованию данной системы подтверждают. В частности, адмирал Пойндекстер встречался по этому поводу с министром обороны США Дональдом Рамсфельдом».

Как можно понять из этого, заправилы США пришли к мысли, что так называемое «полицейское государство» в принципе не так уж и плохо как инструмент управления делами общества. Оно получает оценку «плохо» либо «хорошо» в зависимости от того, кому персонально служит и какими идеями руководствуется, поддерживая стабильность жизни общества на основе этих идей в условиях проявлений недовольства характером этой стабильности внешними или внутренними силами.

Соответственно, если сложившиеся обстоятельства и намерения на будущее заправил США того требуют, то теоретические и практические наработки гестапо, штази и КГБ в области анализа жизни общества, тотального внутреннего и внешнего шпионажа и многослойного контршпионажа с целью пресечения и канализации антиобщественных инициатив тех или иных индивидов и социальных групп не только должны быть включены в систему американской «демократии», но это должно быть сделано так, чтобы в перспективе стать образцом для насаждения в других странах в ходе построения «нового мирового порядка» в глобальных масштабах.

Многих пугает перспектива жизни в «полицейском государстве», тем более в глобальном, где вся жизнь общества и функционирование государства протекают под опёкой всюду проникающего «гестапо» — политической тайной полиции. Однако тенденции в развитии Запада в варианте без «гестапо» тоже не радостны. О них пишет Модест Колеров в статье “Вечный мир и вечные угрозы ему”, опубликованной в интернет-издании “Русский журнал” [130] 26 ноября 2002 г.:

«Мир в Европе любой ценой

Массовый пацифизм и неистовый поиск компромисса с теми, кто угрожает миру, — роскошь и болезнь исключительно послевоенного североамериканско-европейского мира, ещё вчера стоявшего на грани вечности, за которой, казалось, бесконечное самосовершенствование либерализма и «конец истории». Миролюбивая риторика здесь всегда больше зависела от массовой психологии [131], чем от любых деклараций и философских построений [132].

С конца 1940-х до начала 1990-х средний европейский обыватель видел военное насилие лишь издалека: во Вьетнаме, Алжире, Корее (исключениями были только не вполне масштабные с военной точки зрения акты подавления оппозиции в странах «народной демократии» в 1950 — 60-х). В позднеколониальном мире наилучшим способом излечения от проблем казалась деколонизация. Эвакуировавшись из Алжира, два миллиона алжирских французов сразу попали в разряд поражённых в культурных правах провинциалов. Убежав от вьетнамских коммунистов, граждане «сайгонского режима» населили изолированные кварталы на восточном побережье США, на периферии внимания. Даже американские ветераны, демобилизовавшись с вьетнамской войны, вынуждены были создать целую художественную традицию, чтобы рассказать массовому обывателю, что они есть, что их опыт переживания фронтового и партизанского насилия важен.