Об исполнении доложить

Но действительность и тут внесла свою поправку. Какой-то сержант, уходивший со своим взводом из города последним, доведался, что в милиции под арестом находится десятка два задержанных, решил мобилизовать годных к строевой службе. Пряхин, на правах охранника, отказался впустить посторонних в свои владения, тогда сержант разоружил его. Освободив арестованных, сержант попытался сжечь здание милиции, чтобы фашистам не достались документы. И если бы немецкие мотоциклисты не подоспели вовремя, то тщательно подготовленные нами «протоколы допросов гражданки Н. С. Сугонюк» пропали бы безвозвратно. Завязалась перестрелка между немецкими мотоциклистами и взводом отчаянного сержанта. Воспользовавшись тем, что на него не обращают внимания, Пряхин принялся тушить начинавшийся пожар.

Нежданно-негаданно Надежда оказалась на свободе. Что же делать? Не идти же с повинной к немцам! А посоветоваться не с кем. И она отправилась к себе в Александровку.

Кое-кто из соседей, понадеявшись, что Сугонюки уже не вернутся, сумели поживиться: ульи исчезли, корову свела к себе во двор ближайшая соседка. И сено перевезла, надо же кормить скотину.

Надежда, собирая свое имущество, грозила великой карой всем, кто хоть зернышком попользовался из ее добра. На односельчан это произвело гнетущее впечатление. Но именно на такой эффект Надежда и рассчитывала.

Двадцатого октября Надежду забрали прямо из дома: приехали на тяжелой крытой брезентом машине, посадили в кабину и увезли, оставив за александровскими жителями право лишь недоумевать, почему Надежде Сугонюк не дают покоя свои и оккупанты.

Восемнадцатого октября бывшего охранника внутренней тюрьмы Никона Феофановича Пряхина пригласили в новое городское учреждение — комендатуру, разместившуюся в уцелевшей школе. Разговаривал с ним немец лет сорока, полнолицый, рыжеватый, с усиками а-ля Гитлер, превосходно знавший русский язык. Он интересовался, каким образом были освобождены заключенные и почему Пряхин решил тушить пожар. Никон Феофанович ответил, что он человек исполнительный. Ему велено было охранять помещение до особого распоряжения. Но такого не поступило. Усатому следователю очень хотелось послушать мнение господина Пряхина в отношении заключенной Сугонюк, содержавшейся в одиночной камере. К сожалению, бывший охранник не знал арестованных по фамилии, его дело наблюдать и предупреждать возможные нарушения режима и установленного порядка.

В заключение беседы следователь поинтересовался, нет ли у господина Пряхина желания вернуться на прежнее место работы, то есть тюремным надзирателем. Новая власть гарантирует служащим паек и денежное вознаграждение. Пряхин ответил, что-де он заслужил более почетную должность. В то время, когда другие помалкивали в тряпочку и лишь ждали прихода освободителей, он, бывший поп Никон Пряхин, был активным членом подпольной организации «Дон», центр которой находился в розентальском совхозе. Они с Архипом Кубченко сумели выкрасть у советского командования важные секреты. «Вот почему гитлеровцы сейчас и побеждают!» Немецкий следователь-попросил поподробнее рассказать о тех событиях. Никон Феофанович выложил свою старую теорию, почему он, бывший священнослужитель, находится в контрах с большевистской властью. Следователь все записал.

Двадцатого октября Пряхина вновь вызвали в комендатуру и предложили опознать Надежду Сугонюк: она или не она содержалась в одиночной камере. Затем следователь попросил «верного друга великой Германии» рекомендовать кого-нибудь из местных жителей для серьезной работы в комендатуре.

Бывший агент немецкой группы «Дон» поручился, как за самого себя, за бывшего командира.

Двадцать первого октября по просьбе следователя Пряхин привел в комендатуру Истомина. Гитлеровец проверил его документы, попросил рассказать свою биографию и ответить на ряд вопросов: в каком училище учился, где и в качестве кого воевал? Каким образом очутился в Светлово?

У Истомина были готовы ответы на все вопросы: он довольно честно доложил о себе. Даже о пехотном училище поведал правду. В спецучилище НКВД он попал из пехотного, так что выдумывать особенно не приходилось: растянул сроки — и все.

Если разведчик внедряется для работы на продолжительное время, то очень важно при создании легенды выходить из действительных фактов. Тщательная проверка рано или поздно все равно выявит любую, самую продуманную и умную подделку. Поэтому я в оперативной работе контрразведчика был поклонником «правды». Истомину мы оставили и его фамилию, и его биографию.

Следователя в первую очередь интересовало, какие причины побудили русского офицера-фронтовика, комсомольца отступить от присяги.

Истомин в привычной для себя манере явного безразличия рассказал следователю, как он разочаровался в способностях советских военачальников. Русский солдат храбр и предан Родине, но ему еще со времен царской России всегда не хватало хороших военачальников. А молодых, знающих службу командиров затирают. Вот ему, Истомину, фронтовику, положено было внеочередное звание: в боях доводилось командовать и ротой, и батальоном.