Обаятельный гарем желает познакомиться

— Не может быть! — оживленно воскликнула я и устроилась на краешке дивана. — Вы позволите, мой господин?

Я выхватила бумагу из рук супруга и сделала вид, что внимательно ее изучаю.

— Благородный Саид-ала, — я старалась говорить со всей возможной почтительностью, — не соблаговолите ли указать мне на мою ошибку?

Благородный Саид-ала фыркнул.

Договор на реализацию дворцов-в-ларце был заключен пару лет назад, и сейчас как раз истек его срок. Управляющий халифа просто скопировал старый договор и прислал Ирмаину на переподписание. А уж здесь за него взялась я. Нет, никаких серьезных изменений я не вносила — в том, что касается условий. Всего лишь исправила одну маленькую досадную оплошность. Ну и слегка изменила некоторые формулировки — но этого, я уверена, никто и не заметит. Внимание привлекут в основном цифры. Уже в таком виде бумаги подписал Ирмаин и направил обратно.

— Ты ошиблась практически во всех цифрах, женщина, — высокомерно сообщил визирь. Люблю, когда люди предсказуемы! Хотя мог бы и повежливее.

— Благородный Саид-ала, — мой муж нахмурился. — При всем моем почтении, кхм,  перед вами моя старшая жена…

— Прошу прощения, почтенный Ирмаин-ала, — высокородный мерзавец чуть склонил голову, извиняясь. Конечно же, не передо мной! — Как я и говорил, благородная эрти едва ли могла справиться с такой задачей. Кроме того, я не понимаю, зачем вообще понадобилось переписывать договор.

— Но я переписала все в точности! — я даже хлопнула глазами с самым честным видом. — Только исправила небольшую ошибку — ее, должно быть, допустил писарь, когда копировал старый договор. Вот, взгляните, — я выложила на стол бумаги, которые взяла с собой — тот самый злополучный исходный договор. — Вот здесь… пришлось все пересчитывать.

— Зачем, жен… благородная эрти?! С чего вы взяли, что здесь ошибка?

— Но как же! Взгляните, вот здесь в точности указано, какой процент прибыли получает посредник и какой — держатель патента. Халифат в нашем случае выступает посредником и гарантом сделки. А единственный держатель патента — мой высокочтимый супруг. Таким образом, в казну халифа, да будут годы его бесконечны, а правление вечно, отходит вышеуказанный процент, в то время как…

Ага, в договоре, который умудрился заключить мой драгоценный муж, процент, полагающийся держателю патента, почему-то тоже делился между ним и казной, как будто халифат выступает совладельцем изобретения. Я проверяла патент — ничего подобного! Вышло такое — тебе половину и мне половину, твою половину еще пополам…

— Уверена, это просто ошибка писаря! Ведь не могло же так быть и в исходном договоре? — я с самым наивным видом уставилась в глаза визирю. Ага, благородному — аж дальше некуда. Обманывать старика, пользуясь тем, что тому безразличны деньги — отличный показатель благородства. Наверняка этот… государственный муж себя оправдывает тем, что делает все не для себя, а для халифа, и Зенаилу деньги куда нужнее, чем полоумному изобретателю… а может, и вовсе считает, что не нуждается в оправданиях. Не зря ведь он занимает такой высокий пост. Наверняка это пятно — не единственное на его совести. Все исключительно на благо государства!

Ой, а глазки-то у визиря как кровью налились! Возразить-то нечего. Все логично. И хуже того — если признать сейчас, что договор был переписан в точности, и “ошибочка вышла” еще в первом, то окажется, что халифат должен Ирмаину огромную неустойку за два года… ха!

— Я разберусь, — процедил он, подтягивая к себе сразу оба экземпляра договора — старый и новый. — И все же, почтенный Ирмаин-ала, вы напрасно доверяете дела своей супруге. Женский ум не способен охватить картину в целости…

Ага, сейчас он, похоже, постарается заморочить голову изобретателю так, чтобы тот готов был подписать вообще что угодно. Бедный старик и так уже страдает — вон, глаза совершенно стеклянные. Его все эти расшаркивания и обсуждения буквально мучают. Он бы сейчас с огромным удовольствием заперся в своей мастерской, предоставив мне разбираться с визирем. И визирь готов этим воспользоваться.

Что ж, в таком случае — кто ему доктор? Девочки тоже умеют пудрить мозги!

— Изволите ли испить шербета, благородный господин? — низкий вкрадчивый голос оказался неожиданностью даже для меня. Над столиком с чарующей улыбкой склонилась Джарис.

Ого, она так умеет?

Интересно все же, что за школу наемниц она закончила. Джарис говорила об этом вскользь, упомянув, что школе была обязана платить отчисления от каждого своего заработка по специальности.

А еще — что ее предали свои.

Никаких подробностей Джарис уточнять не пожелала, а я не стала лезть ей в душу. Захочет — сама расскажет. Просто, наверное, пока не время. Для меня главное — что я могу ей доверять.

Одета девушка почти как эрти — в просторный балахон, и даже голова у нее покрыта. Вот только ткань ее одеяния настолько тонкая, так колышется и обрисовывает фигуру при каждом движении, что не столько скрывает, сколько будит воображение. А из-под платка на голове будто случайно выбиваются ярко-рыжие пряди.