Обаятельный гарем желает познакомиться

— Это не гадость, любезный принц, — вздохнула я. — Это допросный браслет. С таким, вполне возможно, вам придется вскоре познакомиться — если верить великому визирю ай-Джарифу. Такие используют на судах… но этот — особенный, доработанный самим ай-Мирузом. Он не причиняет настоящего вреда, ни малейшего. Простите, драгоценный принц, но не советую врать — это будет больно…

Принц и Сафира одинаково по-совиному уставились на меня, кажется, не веря, что я в самом деле надела допросный браслет на наследника халифата. Но у меня просто не было времени с ним цацкаться. Я вообще-то совсем не сторонница таких методов. И допросы с пристрастием очень не одобряю. Но сейчас — просто нет выбора.

— Так где, говорите, вы находитесь, по вашему мнению?

— В райском са…. аааааа! — начал принц довольно злобно, однако тут же вынужден был прерваться. — Во дворце Ирмаина ай-Мируза!

Стоило ему сказать правду, как боль исчезла, однако Фарид баюкал руку, прижатую к груди. Мда… вряд ли его когда-нибудь наказывали болью.

— Котик?! — Сафира перевела ошеломленный взгляд с меня на молодого человека. — Ты что, ты… врал мне?!

— Нет! Ааай, то есть да! Но не во всем! — взгляд принца, который снова метнулся ко мне, вдруг стал затравленным. — Клянусь, я не замышлял ничего дурного!

*

Ничего дурного, значит. Ну-ну. Всего-то отца планировал укокошить, а так ни одной задней мысли!

Самое занятное, что душка Фарид, судя по всему, сам себе верит — на последнее заявление браслет никак не среагировал. Может, “котик” считает задуманное общественным благодеянием? Ну в самом деле, зачем стране старый толстый халиф, когда мог бы быть молодой, энергичный и красивый!

Зато Сафира перестала смотреть на меня как на врага народа и разглядывала теперь своего “котика” совершенно по-новому, чуть наклонив голову к плечу. Ой, не нравился мне этот взгляд… на месте принца я бы отодвинулась подальше. И вообще не поворачивалась к ней спиной.

Дальнейший допрос, на котором принц упорно пытался юлить, за что регулярно и огребал, показал несколько важных вещей.

Во-первых, заговор таки был.

Во-вторых, принц идиот. Ничего страшного, конечно, не всем же быть семи пядей во лбу, но как-то печально, когда идиот может оказаться у власти. С другой стороны, идиот все-таки гораздо лучше, чем убийца.

Впрочем, может, я к нему не совсем справедлива, а Фарид у нас всего лишь “несколько наивен и инфантилен”…

Потому что, в-третьих, нас он все-таки использовал — и очень даже ловко.

Теперь мы точно знаем, что у “забывательного” изумруда нет накопительного эффекта — скорее наоборот. В первый раз по голове ударенный забывает полчаса, во второй — видимо, чуть меньше… на каком-то разе, возможно, даже начинает проблесками вспоминать ранее забытое.

Поначалу принц и впрямь был дезориентирован и не совсем понимал, где находится. Но потом мы попытались от него избавиться, напоили, нахохотали и… оставили без присмотра. Точнее, под присмотром посла, который, как и мы, не догадывался, чего можно ожидать от этого молодого человека. А в кабаке подвыпившие посетители слишком бурно и громко обсуждали последние новости…

Принц и впрямь не собирался убивать отца. Всего лишь хотел его немного… подвинуть. Несправедливо же, что халиф должен оставаться у власти до самой смерти! А если он до ста лет доживет? Так и состаришься наследником! Ждать своего звездного часа становилось все невыносимее.

И однажды дернул шайтан под большим секретом поделиться своими мыслями с любимой старшей сестрой Фирусой.

Фируса, в отличие от Фарида, не ленилась на занятиях с учителями и отлично знала историю собственного рода. В том числе и ту ее часть, о которой не было известно широкой публике. Сестра-то и напомнила братцу о таком полезном гаджете в сокровищнице, как рубин Рамуила.

После случая с Рамуилом — и особенно его выжившим из ума отцом — как оказалось, рубин не уничтожили неспроста. По своему устройству халифат — абсолютная монархия, однако опора трона — всегда знать. Тогда представители высочайших родов явились к новому халифу с прошением, больше похожим на ультиматум — и тот по некотором размышлении принял предложенный ими закон. Правда, закон этот был не из тех, о каких трубят глашатаи на площадях. Народу вовсе ни к чему задумываться о том, что халиф — такой же человек, как они, и точно так же может дряхлеть.

Словом, было принято решение, что если халиф в силу возраста, старческого слабоумия, тяжелой болезни или каких-то иных причин более не способен справляться с управлением страной, совет высочайших родов может на основании заключения лекарей принять решение о смене халифа. Тут-то и становится необходим рубин — ведь без него регалии власти останутся привязаны к носителю до его смерти. По решению совета рубин Рамуила может быть использован, кровная связь разорвана, а власть перейдет к первому наследнику.

За прошедшие столетия закон не был применен ни разу.