Обаятельный плут

— Я могу сдать вам комнату, но вам придется заплатить за весь день, даже если она вам нужна лишь на час.

— Нам не нужна комната, — отрезал Робин. — Нам нужно поговорить с хозяином гостиницы. И немедленно!

Портье, очевидно, хотел ответить дерзостью, но передумал.

— Сейчас узнаю, примет ли вас мистер Уотсон. Пока они ждали, у Макси непроизвольно сжимались и разжимались кулаки. Только присутствие Робина помогало ей сохранять хотя бы видимость спокойствия. Она была ему благодарна за то, что он не пытался с ней заговорить. В этом взвинченном состоянии она только огрызнулась бы. Ей не было так страшно, даже когда она в метель отбивалась от волков.

Макси закрыла глаза и заставила себя дышать ровнее. Все же узнать правду будет легче, чем терпеть эту изматывающую неизвестность.

Портье вернулся и указал большим пальцем через плечо.

— Он вас примет. Последняя дверь по коридору налево. Мистер Уотсон оказался худым лысоватым человеком с выражением хронического раздражения на лице. Не потрудившись даже встать из-за стола, он рявкнул:

— Говорите, что вам нужно, и побыстрей. Я человек занятой.

— Меня зовут лорд Роберт Андервилль, — жестко сказал Робин. — Месяца три тому назад у вас в гостинице неожиданно умер постоялец — мистер Коллинс.

— Американец, что ли? — глаза Уотсона словно задернуло шторкой. — Ну да, умер.

— А вы не могли бы нам рассказать, как он умер? — Уотсон молчал. — Например, кто его нашел, когда это было: днем или ночью. Был ли он еще жив в это время? Вызывали ли к нему врача?

— А какое вам до всего этого дело? — хмуро спросил Уотсон.

Макси больше не могла молчать;

— Это был мой отец. Неужели я не имею права знать, какими были его последние часы?

Уотсон повернулся к ней с непроницаемым выражением лица.

— Извините, мисс. — Он отвел глаза. — Его нашла утром горничная. Он уже был мертв. Врач сказал, что он умер от сердечного приступа. Скоропостижно.

— Как фамилия врача? — спросил Робин. Уотсон встал.

— Вы у меня отняли достаточно времени, — раздраженно сказал он. — Больше мне вам сказать нечего. Коллинс умер — вот и все. Если бы не здесь, он умер бы где-нибудь еще. У меня было бы меньше хлопот. Идите. Мне надо работать.

Макси открыла было рот, чтобы еще раз обратиться к нему, но Робин крепко взял ее за руку.

— Спасибо, что нашли возможным уделить нам время, мистер Уотсон.

Когда Робин вывел ее из конторы и закрыл дверь, Макси прошипела:

— Я хочу расспросить его поподробнее, Робин. Он что-то скрывает.

— Да, но он больше ничего не скажет. Из него только силой что-нибудь выдавишь, но пока еще не время. Можно все разузнать гораздо проще. — Вместо того, чтобы вернуться в вестибюль, Робин повернул по коридору в другую сторону. — Слуги всегда все знают, а им, может быть, никто не приказал держать язык за зубами.

Дверь в конце коридора вывела их на мощенный булыжником двор, по трем сторонам которого находились конюшни. Они увидели открытую дверь и пошли к ней. Там пожилой конюх, насвистывая, проверял упряжь.

— Добрый день, сэр, — приветствовал его Робин.

Конюх удивленно на них посмотрел, но, видимо, не возражал против того, чтобы сделать перерыв в работе.

— Добрый день и вам, сэр. Чем могу служить?

— Меня зовут Боб Андервилль, — сказал Робин, протягивая ему руку. У него вдруг появился сильный американский акцент, более заметный, чем у Макси. — Я хотел спросить, вы здесь давно служите?

— Да уже почти десять лет. — Конюх вытер руки о штаны и пожал руку Робина. — Меня зовут Уилл Дженкинс. А вы, похоже, из Америки?

— Я-то из Америки, но мой отец родился в Йоркшире. Я первый раз в Англии. Приехал бы раньше, да война шла. — Робин покачал головой. — Экая глупость. Чего американцам делить с британцами?

— Истинная правда, — согласился конюх. — Мой двоюродный брат живет в Виргинии. Вы, случайно, не оттуда.

Беседа продолжалась в таком же духе еще несколько минут, а Макси нервно переминалась с ноги на ногу, хотя и понимала, что Робин действует правильно. Надо войти конюху в доверие, и тогда они узнают от него больше, чем от враждебно настроенного хозяина.

Наконец Робин сказал:

— Несколько месяцев назад в Англию ездил мой друг Макс Коллинс. Перед самым отъездом я узнал, что он здесь умер, но никто точно не знает отчего. Я вспомнил, что он жил в гостинице «Абингдон», и решил, раз уж я в Лондоне, зайти и разузнать, как все это вышло, чтобы потом рассказать его жене и детям. У нас там ходят слухи, что в Лондоне много грабителей. Его не грабители убили?

— Да нет. Мистер Коллинс умер в своей постели. — Дженкинс покачал седой головой. — Очень скверное дело. Такой был хороший человек, со всеми так вежливо разговаривал, даже с этим злыднем Уотсоном. Вот уж не ожидали, что он наложит на себя руки.

Макси показалось, будто в нее попало пушечное ядро. Удар был такой силы, что она даже не почувствовала боли. Наложил на себя руки! Наложил на себя руки!

— Нет, Макс не мог этого сделать, — проговорила она.

Дженкинс сочувственно сказал: