Обалденика. Книга-состояние. Фаза первая

– И что за жизнь мне такая выдалась никчемная, невеселая. С утра и до вечера спины не разгибаю да мозоли натираю, а счастья как не было видно, так и поныне не видать, – напевал он привычную с детства песенку, потихоньку сматывая невод.

– Да, видать, ты впрямь – и простофиля, и дурачина, – неожиданно услышал Петя чей-то тонкий голосок рядом.

– Ой, кто это? – послушно испугался нестарый старик, дабы не нарушать канвы сказочной.

– Да я это – счастье твое нежданно-негаданное, – хихикнул в ответ голосок тонкий.

– Никак ты, Золотая Рыбка? Вот здорово-то! Теперь ты исполнишь мое заветное желание? – умилился нестарый старик Петя, вызволяя рыбку из плена нечаянного.

– Как же, – засмеялась Золотая Рыбка, плавники расправляя, – держи карман шире. Глупость, она, конечно, дар Божий, только не надо ее во все дыры пихать. Отчего это я за тебя твою работу делать буду?

Растерялся нестарый старик от слов рыбкиных, в старом неводе от смущенья запутался…

А Рыбка Золотая знай себе приговаривает:

– Лапоть ты заношенный, дурило ты стоеросовое, сотни лет прожил, а ума не нажил. Все умение свое растерял. Всю удачу свою растранжирил…

Подкосились от горя ноги у старика Пети нестарого, рухнул он в песок мокрый на колени дырявые. Руки корявые, мозолями крытые, как последнее алиби рыбке протягивает.

– С утра и до вечера… Государыня Рыбка… света белого невзвидя… головы не подымая… все лицо изморщинилось… да все руки потрескались… и под турком, и под немцем… и налоги эти окаянные… А счастье-то где? А жить-то как?..

Только хмыкнула Золотая Рыбка, Петю слушая.

– Как же, как же – знакомая песня, не тобой первым напетая. Лицо у него изморщинилось… Да вот поумнело, видать, мало. Мудрость, Петя, – это когда складки не на лице, а в голове. Да и это еще под вопросом большим…

– О-хо-хо, – вздохнула, – а ведь в каждом из вас спит Творец. Беда только, что с каждым днем все крепче…

И добавила чуть помягче уже, посочувственней:

– Эх ты, Петя, Петя-человек, давно ли ты этот мир, на правах Творца словом почти единым, создал? Давно ли гулял с Создателем рука об руку, слушая уроки его? А сейчас? Ты как чуда просишь помощи у меня, тобою созданной? Где же память твоя о совершенстве былом?

Ухватился старик за головушку буйную, будто давнишний сон ему рыбка напомнила… Долго молча стоял, глаза вперив в песок, звуки пенистых волн в тиши слушая…

– Ну и что теперь? – спросил он затем, неожиданно изменившимся и каким-то даже помолодевшим голосом. – Может, и вправду вспомнил я, а может, тебе просто поверил, ну, а дальше-то что? Что мне проку от знаний таких? Корыто, что ли, заштопается?

– Может, и заштопается, – сказала Золотая Рыбка, внимательно вглядываясь в Петю, – если захочешь.

– Хочу! – сказал нестарый старик, зажмурился и сжал руки в кулаки. – Хочу, хочу, хочу!..

– Ну как? – спросил он, открывая глаза. – Обновилось корыто?

– Боюсь, что нет, – вздохнула рыбка, плавно пошевеливая жабрами. – Кто за корыто просил?

– Ну, как кто? – удивился Петя. – Я, конечно.

– «Я» – это кто? – настаивала Золотая Рыбка.

– Ну, я же – старик Петя, – сказал старик Петя.

– Вот именно! – Рыбка еле слышно захихикала. – А откуда у старика Пети сила есть чудеса творить?

– Но ведь ты же говорила… – начал было Петя.

– Я говорила, что делал ты это раньше, когда знал, что делать это можешь, – прервала его рыбка, – а сейчас ты знаешь другое, ты знаешь, что ты – старик Петя, а Золотая Рыбка может чудеса творить.

Низко голову склонил старик, пытаясь понять слова рыбкины.

– Эх, жаль, что ветер в голове никогда попутным не бывает, – вздохнул он наконец. – Может, ты мне, дуралею старому, попроще как растолкуешь?

– Хорошо, попробую, – согласилась Золотая Рыбка, поудобнее на хвост усаживаясь. – Я не знаю, что там вышло у вас с Создателем, но в игре его памяти о том, что было, ты лишен.

Памяти, – продолжала Золотая Рыбка, – но не способностей. Их лишить тебя нельзя, так как записаны они в природе твоей. Способность творить и способность к совершенству, которыми наделен сполна.

Когда ты рождался, – говорила рыбка, – твой первый крик, всеми непонятый, так звучал: «Это я – Творец, то я – Создатель, я пришел в мир, мною созданный. Пришел радоваться и играть». Но крик этот сразу обрывают – соской в рот и немедленно связывают по рукам и ногам, чтобы ты случайно не исполнил своей угрозы.