Обалденика. Книга-состояние. Фаза третья

Двинулся старик дальше. Шел, любопытство проявляя особое – во все закоулочки да тупички заглядывая, к людям присматриваясь да к словам их прислушиваясь. Уж больно хотелось ему еще одну загадку решить – отчего это царство здешнее лабиринтовым кличут?

По городу можно было идти куда угодно без риска заблудиться в нем, так как прям он был и узок, шириной всего в одну улицу. Но совершенно одинаковые его домики, фонтанчики и скверики в какой-то момент создавали странное ощущение блуждания по кругу.

Выражения лиц у людей здесь тоже были одинаковые – значительные все и озабоченные. Даже нищие в этой сказке, и те носили лица серьезные и значимые. Ощущалось, что люди здешние день за днем, год за годом делают одно и то же, именно то, чему были обучены с детства, то, что каждому было предписано раз и навсегда. И от этого жизнь их идет размеренно, предсказуемо и скучно… Да и не идет она никуда, а так… притворяется только, а на самом деле лишь на месте топчется…

Вдруг Петя двух стражников приметил, что к нему направлялись. Нацелившись пиками ему в живот, они спросили грозно:

– Ты что здесь ошиваешься? Чего вынюхиваешь? А ну, отвечай, пока в острог не посадили!

Удивился Петя, неужели он права не имеет по городу гулять? О том и сказать решил.

– Неужто я не имею права… – начал было он.

– Имеешь, имеешь, – нетерпеливо перебил его стражник.

– Да нет, вы ведь не дослушали… – попытался старик вопрос свой пояснить. – Я имею право…

– Да имеешь, сказали уже ведь, что имеешь, – перебил его второй стражник.

– Хорошо, спрошу тогда по-другому, я могу…

– А вот это – нет!.. – в один голос сказали служивые. – Даже и не думай… Права-то, они што – их у нас все имеют. А вот может один лишь царь. Причем, прав ему для этого никаких не надо.

Тряхнул Петя головой в сердцах – звякнули в ответ бубенцы колпачные да вдруг с рогами цветными наружу и вывалились.

Замерли стражники на мгновенье, как-то странно на старика глянув, а потом лицами отчего-то смягчились, заулыбались даже.

– Э-э, да что с дурака взять, – сказали они друг другу. – С дураком ведь, если свяжешься – сам таким же станешь.

– Это точно, – усмехнувшись, подумал старик, вслед стражникам глядя, – это я как раз по себе знаю…

И вдруг понял он все, понял глупый смысл сказки этой. Ведь что такое лабиринт? Это место, из которого нет выхода. В лабиринте любой путь рано или поздно заканчивается тупиком, но в этой сказке народ хитро поступил: притворился он, что лабиринта не существует вовсе.

Оказавшись в тупике своих привычек, своего знания и своих обычаев, народец местный даже не стал пытаться из него выбираться, он просто начал обживать его, облагораживать и делать нормой существования. Так лабиринт внутренних проблем постепенно превратился в целое царство, с виду ровное, прямое и беспроблемное. Но совершенно безысходное внутри.

– Именно так оно и выглядит – царство умных, – подтвердил колпак догадки Петины. – Это, в самом деле, царство то ли слепых, то ли спящих, это царство лжецов и обманщиков. В нем всегда можно из тупика, в котором оказался, сделать уютный трактирчик под названием «Тупичок». А потом топтаться в нем до бесконечности…

– Выходит, любой тупик – это всего лишь знание спящего ума? – уточнил старик, приводя колпак в прежний вид да снова на голову водружая. – Всего лишь знание о жизни, а не ее настоящее проживание?

– Вот, вот, – засмеялся колпак, – и об этом никогда не стоит забывать: любое знание, любая истина, пришедшая к тебе от других, – это ничто иное, как приглашение уснуть, это сон, длящийся порой веками. Сон, который втягивает в себя все новых спящих. Но существует он только потому, что люди позволяют ему сниться.

– Умственное знание убаюкивает… – продолжал голос, сладко позевывая. – Убаюкивает ощущения… Любое утверждение лишь утверждает человека в спящем состоянии. Задача любой правильности – править его сновидениями…

– Просто кошмар какой-то… – озадаченно сказал Петя.

– Еще бы, – хмыкнул колпак, – но имей в виду – только во сне могут быть кошмары. Кошмар или проблема – всего лишь атрибут сна. Поэтому каждый несчастен ровно настолько, насколько глубок его сон.

– Помнится, Рыбка Золотая мне о том же говорила, – согласился старик. – Люди, говорила она, это спящие боги. Просыпайся, говорила, лишь пробудившись, можно осознать, что спал.

– Верно, – обрадовался колпак, – для этого Дурак в мире правильном и нужен – пробудиться ему помочь. Правила и принципы надо нарушать, только так можно проснуться. Ведь это не люди нуждаются в правилах, а правила в людях. Именно поэтому по-настоящему правдивый человек всегда приходит к пониманию, что он лжет. А если не приходит – значит, он спит.

– А я еще вот о чем соображаю, – задумчиво сказал старик, – чем же эта сказка спящая от прочих отличается? Что в ней такого, чего в других нет? А может, это просто козел отпущения всем нужен – вот и придумали цельную сказку отпущения. Дескать, только в ней все негоразды спящие случаются. А вот по мне если, так ничуть здесь сна не больше, чем в иных местах.