Обделенные душой (ЛП)

Лес ей отлично знаком. Уил всегда чувствовал себя здесь как дома, и это передалось Уне. Девушка несёт бесчувственное тело примерно с полмили вглубь чащи, по тропинке, освещаемой лишь луной, пока не добирается до старого парн'oго вигвама; в былые времена им пользовались, когда арапачские дети, достигшие соответствующего возраста, собирались в традиционный поход — духовное искание. Сейчас построили новый, современный вигвам, и старый пустует.

Затащив пленника внутрь, Уна срывает с него куртку и рубашку и с их помощью привязывает руки парня к двум столбам, отстоящим друг от друга футов на шесть. Она так затягивает узлы, что их не развязать, можно только разрезать. Бесчувственное тело лежит на полу, а воздетые над головой руки образуют букву Y.

Уна уходит, оставив пленника в этом положении до утра.

Она возвращается на рассвете, неся с собой бензопилу.

38 • Кэм

При виде бензопилы Кэм понимает, что ему предстоит крайне тяжёлый день.

Голова у него болит в стольких местах, что он не может точно определить, куда же его, собственно, ударили. Такое впечатление, будто все члены его внутреннего сообщества восстали друг против друга и раздирают его мозг на куски.

Сидящая рядом с пилой молодая женщина подбрасывает на ладони камень.

— Хорошо, что ты очухался, — говорит она. — А то у меня уже камни кончаются.

Только сейчас он замечает вокруг себя россыпь булыжников. Она приводила его в чувство, швыряясь камнями. Тело болит во многих местах, что подтверждает эту догадку. Плечи затекли — оказывается, он растянут между двумя столбами; его руки привязаны к ним его же собственной одеждой. Кэм поднимается на колени, чтобы дать облегчение плечам. Удивительно, как швы не разошлись! Должно быть, Роберта не лгала, когда утверждала, что его швы сильнее плоти, которую скрепляют.

Прежде чем заговорить, Кэм осматривается. Они находятся в каком-то куполообразном сооружении из камня и глины. Во всяком случае, так оно выглядит. Через щели внутрь проникает утренний свет. Пожалуй, это сама примитивная постройка из всех, что он видел в резервации. В центре — осевшая кучка пепла, а по другую её сторону сидит девица с бензопилой. Свет, льющийся через отверстие вверху, падает на её лицо, и Кэм узнаёт хозяйку гитарной мастерской.

Последнее, что он помнит — как играл для неё. А теперь он здесь. О том, что произошло в промежутке, можно только догадываться.

— Похоже, тебе не понравилась моя музыка.

— Это вовсе не твоямузыка, — отрезает девица. Кэма словно что-то ударяет — так мощна исходящая от неё волна гнева. — И судя по твоему виду, у тебя много чего не своего.

Она встаёт, хватает пилу и переступает через кучку пепла.

Кэм пытается подняться на ноги. Девица приставляет молчащую пилу к его обнажённой груди, и он ощущает холодную ласку стали на своей коже. Девушка водит концом пилы по его швам.

— Вверху, и внизу, и везде... Ты весь в полосочку. В старину шаманы на песке так рисовали.

Кэм молчит. Она продолжает водить пилой по швам на его туловище и шее.

— Но шаман прослеживал линии жизни и созидания. А твои — что они означают? Ты искусственное создание? Ты вообще живой или мёртвый?

Вопрос вопросов.

— Тебе придётся решить это самой.

— Я слышала об искусственном человеке. Ты случаем не он? Постой, какое там тебе имечко придумали... «Хам Конченый»?

— Что-то вроде того.

Она отступает на шаг.

— Ладно, можешь оставить себе все остальные части, Хам. Но эти руки заслуживают достойного погребения.

И она включает пилу. Та взрёвывает, исходит жутким едким дымом и издаёт такой пронзительный визг, что у Кэма начинают тревожно зудеть все швы.

— Тормоза! Красный свет! Каменная стена! СТОП!

— Думал, я ни о чём не догадаюсь, когда ты впёрся ко мне вчера?!

Его глаза прикованы к страшному орудию, но он делает над собой усилие и переводит взгляд на мучительницу. Надо попробовать достучаться до неё.

— Я не сам пришёл — меня что-то привело туда. Вернее, егопривело. И если ты отрубишь эти руки, то больше никогда не услышишь его игры!

Вот этого, наверно, говорить не следовало. Лицо девушки искажается в гримасе жгучей ненависти.

— Я уже свыклась с этим. Свыкнусь снова!

И она подносит пилу к его правой руке.

Кэму ничего не остаётся, как сжать зубы. Он готовит себя к взрыву боли, наблюдая, как опускается, визжа, пила... но в самый последний момент его мучительница отводит руку, и пила виляет в сторону, разрезая стянутую узлом куртку. Правая рука Кэма свободна.

Девушка с криком досады отшвыривает от себя пилу, и Кэм выбрасывает свободную руку вперёд, надеясь схватить тюремщицу за шею и опрокинуть на землю, но вместо этого его рука тянется к её волосам и дёргает стягивающую их ленту.

Лента падает на пол, и длинные тёмные волосы рассыпаются по плечам девушки. Она отшатывается, глядя на пленника с ужасом и недоверием.

— Почему ты сделал это? — спрашивает она. — Почему ты это сделал?

Кэм внезапно понимает, почему.