Объединитель Руси

– Прекрасно понимаю непростое положение в котором ты оказался, князь. Но что так получится нарушение закона, что этак…

– Вот и я про что… И так – худо, и этак – плохо.

– Тогда выбери из двух зол меньшее.

– Вот только какое их них меньшее? – вздохнул Всеволод Юрьевич в полном раздрае чувств.

– Тогда пусть народ решит твой с сыном спор и определится с выбором меньшего зла.

– В смысле?

– Созови народное вече. Ибо сказано: глас народа – глас божий! Расскажи людям, что и как, да спроси их, согласны ли они в нарушение права наследования считать своим князем не старшего Константина, а Юрия. И как они ответят, так и будет. И ты не возьмешь на свою душу грех.

– Хм-м… – призадумался великий князь.

Такой вариант и впрямь решал многие проблемы.

Епископ Иоанн же едва заметно улыбнулся.

– Интересное решение… Но даже если примут Юрия, Константин не успокоится, – продолжал тяжко вздыхать Всеволод Юрьевич. – Кровь после моей смерти прольется…

– Все в воле Господа нашего…

– Так тому и быть, – перекрестился князь.

Во все концы Владимирского княжества поскакали гонцы, созывая на вече людей: бояр, священников, купцов, горожан и даже глав от крестьянских свободных общин.

2

– Что же теперь будет, Юр? – переживала Агафья за мужа.

– Станешь женой не просто князя, а великого князя, – улыбнулся Юрий, обняв ее и крепко прижав. – Так что успокойся и не хмурься. А то от этого у тебя раньше времени морщины появятся, и станешь страшной старой бабкой… А где я еще такую красавицу, как ты, найду?

Агафья при этом невольно покосилась в сторону большого зеркала чуть ли не в полный ее рост и метровой ширины, словно желая убедиться, не превратилась ли она в бабку.

Зеркало то являлось одним из первых удачных изделий. Маленькие зеркальца размером с ладонь и даже чуть больше изготавливались уже давно и, несмотря на неодобрение церкви (вот ведь, придумали на ровном месте кучу запретов), пользовались стабильным спросом. Это вам не в бронзу или медь смотреться, а вот такие большие дались не сразу. Тут и проблема со стеклом, тут и проблема с ровным нанесением серебряной амальгамы. Та еще гадость на ртутной основе…

Но вот получилось.

– Разве что твои сестрички такие же?

За что получил удар кулачком в грудь.

– Нет у моего папашки больше свободных дочерей! А единственная моя сестра Оленка давно замужем!

– Эх, печаль-беда… Что ж он так оплошал? Заделал бы еще хотя бы двух-трех дочек. Забрал бы вас всех к себе.

– А хватило бы тебя на всех?

– А я одну бабку-травницу знаю, она как раз снадобья делает для увеличения мужской силы.

– Так это потому ты такой неутомимый?! – поддела Агафья.

– Нет, это я от природы и молодости такой выносливый! Так что будь у меня несколько жен, хватило бы, что на каждую по отдельности, что на всех разом без снадобий! Вон у наших предков, пока христианами не стали, жен было по десятку минимум, а у кого-то больше сотни, и ничего, как-то справлялись. А я чем хуже? Тем более что и сейчас некоторые содержат гаремы…

– И ты хочешь гарем собрать?

– Не… образ благочестивого князя не позволяет, а его ломать нельзя. Какой святой из многоженца? Да и где столько рыженьких набрать?

Агафья на это только рассмеялась.

– А вот это правильно. Смех продлевает жизнь и красоту.

– Откуда ты вообще эту бабку взял? И зачем?

– Да порасспрашивал людей о знахарке умелой, да призвал к себе. А зачем? У меня почти три тысячи человек на содержании. Нет-нет, да заболеет кто. Вот и лечит.

– Но почему ты так спокоен, я не понимаю, – вернувшись к главной теме наследования, продолжала она допытываться.

В принципе хорошая черта. Княжичу она нравилась. Не клуша какая, которой все по барабану, лишь бы сладко поесть да мягко поспать. Юрий подыскивал ей интересное и полезное дело, да, собственно, уже нашел.

– Причин несколько…

«В том числе и та, что так случилось в изначальной исторической последовательности, но тебе об этом знать не надо», – подумал он и продолжил:

– Во-первых, финансовая. Как ты уже знаешь, в моей крепости производится много дорогих товаров. И будет производиться еще больше.

Агафья кивнула и снова покосилась на зеркало, а также на разноцветную стеклянную посуду, что стояла на столике.

– Потому на меня завязано очень много людей, как простых крестьян, собирающих и поставляющих мне болотную руду, уголь, поташ, песок и много чего еще, так и купцов, что сбывают уже готовые товары по всей Руси и везут товары для меня: ткани, кожи, меха да людей, тоже имея с того навар. Бояре в свою очередь заинтересованы во мне через купцов, ведь они состоят с ними в доле, хоть и не афишируют это, и получают свою часть прибыли. Захотят ли они все потерять такие источники дохода?

– Нет… Но с чего они их потеряют, если ты сядешь в Суздале? Просто перенесешь туда свое производство, раз уж не захочешь оставлять его под боком у брата…