Объединитель (СИ)

Я бы дал ему не больше сорока лет. Кожа загорелая, покрытая шрамами. Вьющиеся чёрные волосы отросли и зачёсаны назад. Борода и усы от гнева распушились, разве что статического электричества не хватает.

Арслан[1] «Степной Ветер» Рустамов

Вид: Человек

Класс: Вихревой охотник

Редкость: Золото

Способности: Воздушный щит, Ураганный выстрел, Глаз бури

Ранг: Квазар

Параметры: Ловкость (B), Восприятие ©, Резонанс ©

РБМ: 1 316 единиц

Клан: Самум

Должность: Глава

Статус: Взбешён

Значит, новый глава клана… Мало я вас перестрелял в Бахардоке во время последнего визита. Во время саммита в Швейцарии они прятались за юбку Фариса. Девора докладывала, что остатки клана присягнули Пустынным ястребам. Удивительно, что тогда парочка людей Самума присутствовала, но даже не решалась открывать рот. А сейчас осмелели… Хорошо, очень хорошо!

Все эти мысли пролетают в моей голове за миг, а вокруг поднимается гвалт. Участники наперебой высказывают своё мнение. Кто-то явно на стороне Арслана, и я подмечаю таких умников, а кто-то пытается призвать к порядку.

Краем глаза замечаю, как Одиссей еле заметно кивает мне. Мол, действуй, я прикрою. Прикрыватель хренов… Глубоко вздохнув, поднимаюсь с места. Голоса тут же стихают, и все взгляды устремляются на меня. Обвожу собравшихся тяжёлым взглядом и произношу:

— Значит так. Во-первых, я никого не убиваю без причины. Раз уж ты, Лёвушка, начал чесать языком, договаривай до конца. Расскажи почтенной публике как ваш бывший босс промывала мозги странникам. С помощью псионики подчиняла их, оставляя у себя под боком. Сколько человек удалось ей зомбировать? Ты из числа тех, кто добровольно встал на колени, или просто не помнишь, что когда-то имел свои мозги?

Арслан порывается дать мне какую-то отповедь, но мой лязгающий голос заглушает любые попытки.

— Во-вторых, не забудь также поведать им, что Амира атаковала меня и моих друзей, а покушение на мои когнитивные функции и независимость я считаю именно атакой. Я мог бы прикончить её на месте, но попытался решить дело миром — уводил своих спутников прочь из вашего засранного форпоста. И пока эта идиотка не начала выписывать чеки, которые её задница не смогла оплатить, всё могло закончиться неплохо. Для неё. Однако она отдала приказ убить меня, за что и поплатилась.

Лицо противника ожесточается ещё сильнее. Его прямо корёжит от моего неуважение в сторону покойной Сирены.

— В-третьих, вы уже пытались мне отомстить, когда связались с этим дегенератом Гарландом Старшим. И я прекрасно помню, чем это для вас закончилось. Бахардок уже восстановили или пока нет? В-четвёртых, если у тебя есть ко мне претензии, пойдём выйдем на улицу и ты сможешь в полной мере их озвучить. Так и быть, обещаю не калечить тебя… особенно сильно.

Арслан сверлит меня яростным взглядом, но молчит. Язык от злости проглотил? Или струсил?

— И в-пятых, — продолжаю я, обращаясь уже ко всем. — Сейчас не время сводить личные счёты. Как верно подметил Одиссей, мы должны быть единым фронтом. Враг у ворот, и всё такое.

— Самозащита — право любого человека, — подаёт голос Кастер. — А псионики хуже падали. Она сама подписала себе приговор.

Гарм равнодушно кивает. Ему вообще повод не нужен, чтобы прикопать кого-либо. Учитывая, что я пристрелил Мию Вагнер, состоящую в его клане, а та была псиоником, это вдвойне иронично. Фарис задумчиво поглаживает бороду и роняет:

— Егерь уже доказал, что его слова не расходятся с делом. Рискуя собой, он спас множество форпостов во время войны с кселари. Это не похоже на поведение бесчестного человека.

— Я неплохо знаю, Егеря, — произносит Санта Муэрте, — и нападать без причины он бы не стал. А вот в то, что ваша бывшая глава посчитала себя неуязвимой и откусила больше, чем смогла проглотить, прекрасно верю.

Похоже, чаша весов склоняется в мою пользу. Но я чувствую, что новый лидер Самума так просто не сдастся. И точно.

— Всё это — только твои слова! — рявкает он. — А как насчёт фактов? Амира пустила вас в наш форпост, но ты убил её и сбежал. Почему мы должны верить россказням человека, который первым же делом схватился за оружие?

— Егерь у нас вечно строит из себя героя, — скрипит Бакари, — но, как выясняется, рыльце у него в пушку. Законы гостеприимства чту даже я, а меня нельзя назвать святым. И этот человек толкует нам что-то про альянсы и коалиции?.. Допустишь его к себе в дом, а он пристрелит тебя и потом будет рассказывать, что просто защищался! — презрительно скривившись, старик откидывается на спинку стула.

И снова гомон, снова споры. Да сколько можно? Меня уже начинает утомлять этот фарс. Надо заканчивать представление.

— У нас тут война. А на войне нет места церемониям. Есть свои и чужие, друзья и враги. Амира по своей воле стала моим врагом, и поплатилась за это. Такова суровая правда жизни, и с ней придётся смириться. Это раз.