Объективная диалектика

Закон есть выражение устойчивости связей и отношений не только между предметами и явлениями, но и внутренней организации (структуры) самих предметов и явлений. Очень четко эта мысль была подчеркнута Г. В. Плехановым, который, полемизируя с А. А. Богдановым, писал: «Понятие „вид“ отнюдь не синоним понятия „форма“, так как оно далеко не покрывает его собою. Еще Гегель очень хорошо показал в своей „Логике“, что „форма“ предмета тождественна с его „видом“ только в известном и притом поверхностном смысле: в смысле внешней формы. Более же глубокий анализ приводит нас к пониманию формы как „закона“ предмета или, лучше сказать, его строения»[310].

Диалектический подход к окружающей действительности не проводит абсолютной грани между вещами (предметами) и процессами (явлениями), а рассматривает их различие как относительное. Поэтому структуру предмета можно рассматривать как закон явления, как выражение существенной и необходимой связи элементов, составляющих данный объект. Такого рода закон характеризует момент устойчивости в существовании объекта (но не его неподвижности, ибо абсолютно неподвижных предметов в природе не существует).

Устойчивость структур проявляется двояко: в их сохранении в процессах функционирования и воспроизведения системы и в их частичном большем или меньшем изменении в ходе этих процессов. Если сохранение структур в процессе функционирования обусловливает относительную неизменность, качественную определенность системы, то изменения структуры в зависимости от их характера и глубины могут выражать как функционирование, так и определенные аспекты развития системы. Функционирование системы обычно связывают с обратимыми изменениями ее структуры и качественно относительно устойчивым воспроизведением ее элементов. Напротив, развитие связано с большими или меньшими качественными перестройками структуры системы и изменением характера ее воспроизведения, с относительно необратимыми изменениями. Особенно отчетливо отмеченные различия обнаруживаются в высокоорганизованных, так называемых органических системах (биологических и социальных).

Структура представляет, следовательно, относительно самостоятельный аспект системы. Изучение структуры, сравнительный анализ структур объектов, принадлежащих к одному классу явлений, позволяют выявить их общие черты, отделить случайное — от необходимого и закономерного в явлениях.

Познание состава и законов строения той или иной системы является важнейшей предпосылкой познания закономерностей ее функционирования и развития. Не случайно и в истории исследования неорганической и органической природы, и в рассмотрении общества мысль исследователей продвигалась от изучения состава и закономерностей строения объектов к познанию законов их функционирования и развития. «Структура — не мертвый слепок с застывшего объекта, а характеристика тех инвариантных его аспектов, которые выявляются лишь в процессе анализа его реальной динамики»[311], — отмечали И. В. Блауберг и Э. Г. Юдин. Развивая эту мысль, они специально подчеркивали: «Но дело не только в этом. Исследование структуры предполагает, что элементы, „части“ объекта определяются не со стороны (или не только со стороны) их субстанциальных, субстратных свойств, а с точки зрения их места в рамках исследуемого целого, т. е. по выполняемым ими функциям. Поэтому в собственном смысле структурное исследование так или иначе оказывается связанным с анализом функционирования объекта и, следовательно, выступает как структурно-функциональное»[312].

Неразрывность структур и функций, их взаимопроникновение и в определенном смысле тождество вполне четко осознавались исследователями живой природы уже в прошлом веке, что отмечалось, например, И. М. Сеченовым, К. А. Тимирязевым и др. Рассматривая исторически возникшее деление биологии на морфологию и физиологию, К. А. Тимирязев утверждал, что это деление имеет определенные границы; только «становясь на известную отвлеченную точку зрения, мы можем, на время, видеть в организме только форму — это область морфологии, или только явление — это область физиологии или феноменологии живых существ»[313]. Обобщая подобные взгляды естествоиспытателей, Ф. Энгельс писал, что «вся органическая природа является одним сплошным доказательством тождества или неразрывности формы и содержания», что «морфологические и физиологические явления, форма и функция обусловливают взаимно друг друга»[314].

Глубокая связь структур и функций обнаружена в наше время на молекулярном уровне организации живого, где порой их просто трудно расчленить. Тождество структуры и функции в органических системах составляет специфическую черту их организации. Структура выступает как бы в качестве моментального снимка функции, а функция (точнее, функционирование) — как обратимая частично или полностью деятельность структур. Структура системы не сводится, таким образом, ни к субстрату, ни к морфологии, а есть один из аспектов организации живой системы[315].