Объективная реальность (СИ)

А пока еще оставалось время до начала следующего совещания, Сталин открыл потрепанную «амбарную книгу», сшитую из нескольких школьных тетрадок. А еще аналитическая записка Журналиста, посвящённая проблемам развития артиллерии. Проблема состояла из трёх основных компонентов: малого количества пушек и гаубиц большого калибра, он хорошо помнил, что во время Мировой войны в России, артиллерийское управление которой слишком увлеклось единым калибром, проталкиваемый французскими специалистами, ощутили жуткий дефицит именно тяжелых систем, пришлось даже крепости разоружать, использовать метод «с миру по нитке». К сожалению, наша промышленность пока что была не способна выдать достаточного количества стволов. И эту проблему надо было решать. Второй проблемой — порох, то есть то его количество, которое понадобится для получения снарядов калибра более 100 мм. Казалось бы, производство пироксилиновых порохов было уже налажено, чего еще хотеть. Но проблема была в том, что порох для снарядов должен сохнуть, он имеет форму шайб с отверстиями, самое большое посередине. И пироксилиновые пороха очень долго сохнут в этих самых шайбах. Тот же нитроглицериновый порох, типа кордита и его производных сохнет намного быстрее, он технологичнее, получается, что снарядов можно сделать намного больше. И третья проблема в том, как доставить такое орудие на поле боя. В Мировую войну выход нашли в виде железнодорожного транспорта, в том числе бронепоездов, которые перевозили массивную пушку к месту работы. А с мобильностью сейчас у такой артиллерии проблемы. Появление самолетов меняет правила игры. Здоровые дуры-поезда становятся прекрасными мишенями, в общем, надо искать, как сделать такую артиллерию более подвижной. Конная тяга? Ой, какой вопрос. Механическая? Наверное, правильно, но пока что у нас нет тягачей, которые смогут эту самую мобильность артиллерии обеспечить.

И если по первому вопросу было решено всё-таки привлечь специалистов с заводов Круппа, которые сейчас не имели возможности развивать технологии производства орудий нужного калибра на территории Германии, по третьему было принято решение собрать совещание на тему мобильной артиллерии. Посмотрим, что наши гении от военного дела предложат, то по вопросу порохов необходимо было решать сейчас. И там еще стал вопрос гексогена. У нас его производят очень мало, дорогим и кустарным способом. И если Пятницын дал формулу получения гексогена самым технологичным методом, то в тетрадях была интересное упоминание о том, что при получении гексагена американским способом получается побочный продукт — октаген, сильное взрывчатое вещество, крайне необходимое для ракетных порохов и для скорострельной артиллерии, потому что оно устойчиво к высоким температурам.

Перечитав всю полученную информацию, Иосиф Виссарионович подчеркнул самые главные моменты, архиважное переписал в свой блокнот, потом попросил принести чаю. Его не покидала мысль, что готовиться к войне надо, но как сделать так, чтобы ее вообще не было, точнее, не нашей земле? Вопрос был только в том, кого будут готовить в качестве боевого тушканчика, который бросит вызов Советскому Союзу. Та же Польша точит зубы на Восточные кресы. Могут их начать накачивать оружием для войны с нами? Очень даже может быть.

Но тут Поскребышев доложил, что приглашенные на совещание уже прибыли. Первым вошёл нарком Ворошилов, за ним сразу же начальник Артиллерийского управления и Управления снабжений РККА Борис Михайлович Симонов, ему недавно исполнилось тридцать лет, на этой должности он был чуть больше года[1], руководитель Государственной плановой комиссии при Народном комиссариате СССР Валериан Владимирович Куйбышев, народный комиссар тяжелой промышленности Григорий Константинович Орджоникидзе, далее известные ученые, из них сравнительно молодой специалист, сотрудник научно-исследовательского института органической химии и технологий Павел Владимирович Зимин, сотрудник Научно-технической военно-морской лаборатории Семён Петрович Вуколов, недавно освобождённый и реабилитированный по делу «Весна» известный химик и артиллерист Андрей Андреевич Солонина[2]. Последним вошедшим оказался Лаврентий Павлович Берия, несколько дней назад вернувшийся из инспекционной поездки по Украине и Белоруссии[3]. Иосиф Виссарионович подождал, когда все займут место за столом, после чего произнёс: