Объекты авторского права и смежных прав и их правовой режим по гражданскому законодательству РФ

В науке выделяют несколько категорий AI произведений: созданные AI при участии человека (автора) и созданные AI без участия человека (автора)[19]. AI произведения первой категории подлежат защите как объекты авторского права наряду с иными произведениями, созданными авторами. Например, в США их правовой режим тождественен правовому режиму фотографии, которая хоть и создается с использованием специального оборудования, но как результат творческого труда автора и при его непосредственном участии (См., например, Решение Верховного суда США по делу Burrow-Giles Lithographic Co. v. Sarony, 1884).

AI произведения второй категории как правило не признаются объектами авторского права и не подлежат защите. Например, Бюро авторского права США считает, что такие объекты не являются объектами авторского права, поскольку создаются случайно, без участия человека, и являются общественным достоянием.

Однако активное использование AI в творческой деятельности с неизбежностью ставит перед законодателем, судебной системой и юридическим миром в целом вопрос об авторстве таких произведений, а также защите прав на них.

В зарубежной юридической науке вопрос авторства в отношении AI произведений решается далеко не однозначно. Например, Ryan Abbott предлагает закрепить за AI статус автора произведения[20]. Timothy Butler предложил аналогичную доктрину «фикции авторства»[21]. Им возражает Kalin Hristov, считая, что наделение AI правами автора откроет «ящик Пандоры». По мнение Kalin Hristov, статус автора должен получить программист, для чего следует использовать доктрину «служебного произведения» англо-саксонской правовой системы. Согласно праву Великобритании, «работодатель», не являясь автором произведения, не приобретает право на произведение от работника, автора, так как это право возникает у него первоначально[22]. Закон США об авторском праве, 1976 в § 201(b) идет дальше и именует работодателя автором служебного произведения для целей распространения на него правого статуса автора. Широкое толкование доктрины «служебного произведения» в англо-саксонской правовой системе позволяет признать AI «работником», создающим служебное произведение для «работодателя», например, программиста, разработавшего программный код AI[23]. Применение указанной доктрины снимает проблему «творческого труда» автора в создании произведения, поскольку «работодатель» не принимает непосредственного участия в создании произведения, но лишь контролирует «работника», автора, создающего такое произведение, а также проблему отсутствия самого автора, поскольку права не передаются «работодателю» от «автора», а непосредственно возникают именно у «работодателя». Следует отметить, что доктрина «служебного произведения» позволила Великобритании одной из первых стран на законодательном уровне закрепить за программистом исключительные права в отношении произведений, созданных AI автономно, за исключением прав авторства и личных неимущественных прав, поскольку они тесным образом связаны с личностью автора, которого в таких произведениях нет.

В отечественной науке также не существует общепринятого мнения насчет правового режима AI произведений и того, кто является их автором (правообладателем). Так, концепции «автор – это программист» придерживаются Э. П. Гаврилов, В. Н. Синельникова, О. В. Ревинский, Е. В. Куликова. Концепцию «фикции авторства» поддерживает А. Гурко. Е. П. Сесицкий считает возможным признать за разработчиками AI исключительные права на AI произведения, но без прав авторства и иных личных неимущественных прав[24].

По нашему мнению, AI произведения должны подлежать правовой защите как произведения, объекты авторского права, а разработчики AI либо иные пользователи – признаваться правообладателями в отношении таких AI произведений, но без права авторства и иных личных неимущественных прав. Именно по такому пути идет современная правовая мысль и законодательство прогрессивных стран, например, Великобритании.