Оберег

— Значит, гулял это я по берегу… — начал Руслан, стараясь не обращать внимание на захихикавшего царя. — А море сильно штормило. Ну, тут волна меня накрыла и в море унесла. Плаваю я плохо, и потому вскоре утонул… Вот так я и попал в твое царство.

— Ага, гулял ты, стало быть. В компании шестерых друзей, которым успел перерезать глотки, пока тебя волна несла. Не заливай, Руслан. Нет нужды тебе передо мной прибедняться. Я отпущу тебя обратно, наверх, только хочу сперва послушать о твоих похождениях. Русичи нечасто ко мне попадают, все больше какие-то совсем неотесанные кочевники. А твои земляки мне нравятся! Вот на днях… А, ну да, это же для меня на днях, а по-вашему с пяток лет уж минуло, занесло ко мне вашего купца по имени Садко. Отродясь не видал я таких прохвостов! Он сначала пытался моим поставщикам какой-то затонувший лес по сходной цене продать, а потом, когда я специальным указом запретил любые торговые сделки с выходцами сверху, а с Садко — в первую голову, этот пройдоха обучил моих придворных разным азартным играм. И ведь до сих пор не могу вытравить эту заразу! Стоит лишь отвернуться, глядь — здесь в орлянку играют, там — в чет-нечет, а за углом кости мечут, как рыба икру… Насилу я его наверх выпер… Ну, да ладно, это другой сказ, а теперь поведай про себя. И не ври, не надо. Я ложь за три моря чую.

— Отправился я в конце зимы из Киева за степи южные, в Таврику. Объявился там некий Черноморд, что повадился девок умыкать…

— Погоди-погоди! — удивленно замахал руками царь. — Черномора я отлично знаю, он уж пять тысяч ваших лет начальник над всей моей стражей. Последние лет триста он никуда не отлучался, да и не в том он возрасте, чтоб такими глупостями заниматься…

— Что ты, царь, я и не собирался твоего воеводу в лиходействе обвинять! Того колдуна, за которым я охочусь, зовут не Черномор, а Черноморд, потому как морда у него черная, будто сажей вымазанная.

— А, тогда все понятно. Продолжай.

И Руслан подробно рассказал морскому царю историю своих приключений, от похмельного утра в Киеве до жестокой битвы на берегу, в которой он потерял друга, после чего и сам утонул. В последней части повествования царь расчувствовался, даже слезу пустил.

— Добрый ты парень, Руслан Лазоревич. — сказал царь, когда богатырь умолк. — И дело твое правое. Поэтому надо мне тебя поскорее отпускать. На земле и под водой время по разному бежит, так что за те несколько часов, что ты провел здесь, там прошло уже много дней. Но прежде я еще должен отблагодарить тебя за спасение дочери. И не спорь! — повысил он голос, видя, что Руслан собирается протестовать. — Я здесь царь, потому как скажу, так и будет! Эй, там, позвать ко мне Черномора!

Старый дядька Черномор не замедлил явиться. Кряжистый, приземистый, с бородой лопатой, он почему-то напомнил Руслану Муромца. Сходство усиливала огромная булава, висящая на поясе.

— Зачем звал? — хмуро спросил Черномор.

— Вот, глянь, какого богатыря волной принесло!

— Это ж разве богатырь? — скривился морской воевода. — моему самому сопливому мальчишке — и то на левый мизинец…

— Не хвались, на рать… — начал было задетый за живое Руслан, но царь властным жестом прервал его.

— Раз я сказал, что богатырь, значит, так оно и есть. У них там, наверху, такие крепыши, как твои парни, давно уж все повывелись. Усохли. Я думаю, Святогор последним был. Дело вот в чем, Черномор. Этот витязь спас мою дочку там, наверху…

— Это младшую, что ль? — Черномор указал кивком головы на стоящую рядом притихшую царевну.

— А кого еще понесет нелегкая в верхний мир?! Ее самую. Сам же он на доброе дело идет, на подвиг, можно сказать. Да вот, вишь ты, неувязочка вышла. Доспехи у него после давешней драки на берегу — а ты, кстати, наблюдая тот бой, одобрительно языком цокал, я точно помню! — никуда не годятся. Не мог бы ты…

— Не мог бы. — сурово отрезал старый богатырь. — В каком состоянии наша скарбница, ты и сам прекрасно знаешь, мне уже надоело тебе об этом докладывать. Хотя… разве что вот как попробовать. Есть у меня доспех, года два назад сверху упал. Ладный, крепкий. Моим всем мал, а выбросить жалко. А этому… — он критически посмотрел на Руслана, в раздумьи покачал головой. — Пожалуй, в пору придется.

— А что вместе с доспехом упало? — ехидно поинтересовался морской царь. — Ну, я имею в виду, внутри доспеха?

— Что упало, то пропало. — отмахнулся воевода. — Добро, я пошел, пришлю кого-нибудь с доспехом.

— Вечером не забудь зайти, сыграем по маленькой! — крикнул ему вслед царь, и, видя лукавую улыбку на лице Руслана, вытащил из-под кресла шахматную доску. — А ты что подумал?

Доспех оказался на диво ладным, как по Руслановым меркам сделан. Кольчуга, усиленная булатными чешуйками, добрый шлем с личиной, поножи… Даже про штаны не забыли, надо же! Длинный кинжал в простых ножнах, крепкий щит. Меч Руслану вернули прежний, и богатырь обрадовался своему оружию. Зардевшаяся от смущения царевна принесла пару добрых сапог. Как и следовало ожидать, они пришлись по ноге.

— А у тебя это откуда? — слегка нахмурившись, спросил царь.