Оберег богини Тарэн

─ Готовьте форму для отливки богини Тарэн! ─ распорядился он и, Агния, словно тигрица, ждущая приказа, прыжками побежала к своим формам, которых оказалось несколько.

Наконец, все положенные в тигель бронзовые болванки превратились в жидкость. Токмак, железной ложкой убрал всю накипь, а потом, взяв клещами сосуд хотел поднять, но тут раздался голос волхва Николы. ─ Отливку должна делать девушка!

И подтолкнул Агнию к Токмаку. Тот, убрав клещи, передал ей свои варежки, чтобы не обожглась огнём, и показал, как надо взять сосуд. Агния взяла клещи, ухватила ими сосуд и понёсла его к расставленным рядом с печью формам.

─ Не торопись! Осторожно маленькой струёй разливай по формам! ─ Токмак следовал рядом с Агнией, помогая словами поддерживать её действия. А та, подчиняясь его словам, старалась точно их исполнить.

Скоро все формы были заполнены, сосуд помещён на печь. Токмак меж тем, кивнув Агнии, произнёс. ─ Ну, давай бери одну из форм, да пойдём к речке! Посмотрим!

Но у Агнии от волнения и слёз на лице не получилось даже взять форму. Тогда Токмак и волхв Никола, взяв по одной из форм, понесли их к реке и стали окунать в неё, пока она не остыла. Тогда, развязав верёвку, которая сдерживала две лепёшки, раскрыли форму. И на свет, блистая бело-желтой поверхностью, явилась фигура богини Тарэн!

─ Ура! ─ не выдержав набежавших слёз, волхв Никола кинулся обнимать Агнию. Все остальные тоже поддержали его, чувствуя эмоциональный взрыв. Вторым был Токмак, а третьим – Бронко, у которого от радости тоже бежали слёзы.

Когда же все формы были раскрыты, и на свет появилось несколько отливок богини Тарэн, все приступили к выбору самой лучшей. И здесь не обошлось без споров, так как кому-то приглянулась одна отливка, кому-то другая.

─ Нам нужно выбрать одну самую лучшую! ─ распорядился волхв Никола. ─ А остальные должны переплавить! А формы – разрушить!

Агния, которая давно выбрала самую лучшую отливку, незамено сунула её себе под подол, и пошла разрушать формы, пока от них не образовалась горка сухой глины.

Меж тем была выбрана одна самая лучшая отливка богини Тарэн, которую взял в руки волхв Никола. Все остальные были отданы Токмаку, который тут же положил их на тигль. Скоро вместо отливок образовалась бронзовая жидкость, которую тут же разлили и получили бронзовые прутки. Деревянную форму богини Тарэн от положил в свой мешок.

К вечеру, когда Токмак ушёл домой, все собрались у костра на ужин, после которого от хорошего настроения начали петь песни.

5.

Утром, пока ещё спали все остальные, к Белаве подошёл Былята, как-то странно шевеля пальцами от волнения.

─ Ты знаешь, мне показалось, что кто-то за нами наблюдает! ─ произнёс он, незаметно показывая на верхушку скалы, под которой был разбит лагерь команды.

─ Почему ты так решил? ─ уже настороженно и тихо спросил Белава.

─ Вчера вечером, отойдя от костра к лошадям, я видел на верхушке скалы какое-то шевеление. ─ произнеся это, Былята вдруг сам засмневался в том, что сказал. ─ И сегодня утром тоже.

Но Белава принял это всерьёз.

─ А давай─ ка это проверим! ─ тихо произнёс он. ─ Будто мы с тобой пошли за деревом для костра!

И тут же оба, сделав вид, что идут за деревом для костра, пошли в обход скалы. Но, как только они её обошли, так стали на носках аккуратно подниматься на скалу, чтобы не привлечь внимание того, кого искали. И не напрасно: на самом верху скалы, которая находилась недалеко от их шалаша и костра, лежал человек. Былята прыгнул на него как зверь. Белава тут же подключился к нему и скоро перед ними лежал со связанными руками башкир, который что-то бормотал, со злостью смотря, то на одного, то на другого.

Подняв его, Былята взял его за заломленные за спиной руки и подтолкнул, чтобы тот пошёл вниз. Так они и шли: Былята с башкиром с выпученными от злости глазами и не говорящего ничего из-за затычки во рту, и Белава. Когда пришли к костру, у которого уже хлопотала Агния, все остальные, проснувшись, умывались в реке.

Когда все мужики собрались у места, где сидел башкир с кляпом во рту, Белава сказал. ─ Если бы не Былята, вот этот человек по-прежнему лежал бы на скале и наблюдал за нами. Почему он это делал, мне неизвестно!

─ А давайте спросим у него самого! ─ в полной тишине вдруг произнёс Дамир, внимательно разглядывая башкира. ─ И, похоже, я его знаю! Абузар, не ты ли это?

─ А откуда ты его знаешь? ─ подозрение невольно вылетело у Белавы.

─ Этот башкир приезжал в наш лагерь гуннов с каким-то важным башкиром. И пока его хозяин о чём-то разговаривал в шатре, этот воришка лазил по нашему шатру, пока не был нами пойман! ─ усмехнулся Дамир, поправляя повязку. ─ Не так ли, Абузар?

В глазах башкира промелькнул ужас: он вдруг понял, что находится на краю гибели.

─ А ты, Дамир, спроси у него, зачем он оказался здесь? ─ веря Дамиру, произнёс Белава.

Дамир, шагнув к башкиру, заговорил на его языке и вытащил кляп из его рта. Тот тут же начал лопотать что-то на своём языке. Дамир ему отвечал. Наконец, видно Дамиру стало всё понятно, и он снова засунул кляп в его рот.