Оберег для невидимки (СИ)

чтобы о глупостях некогда было думать?

(т/с «Сваты»)

— Тетушка, ну что там, растяжение? — спросила я, глядя на бледного мага.

— И так больно? — Тельма, не ответив мне, продолжала гнуть и крутить ступню Страбора под разными углами, совершенно не заботясь о чувствах несчастного.

Тот зашипел сквозь зубы и поморщился.

— Прошу вас, осторожно! Подозреваю, у меня подвывих?

— Возможно, — неуверенно протянула знахарка. — Как же вас так угораздило, молодой человек? — поинтересовалась она, оставив конечность болезного в покое, и откупорила глиняную баночку, из которой вырвался резкий запах ментола.

— Все моя невнимательность, — вздохнул юноша, наблюдая сквозь опущенные ресницы за плавными движениями ведьмы, втирающей целебную мазь в кожу на его ноге.

— Какими же судьбами вы к нам? — вежливо-учтиво поинтересовалась я у страдальца.

— Срок моей практики истек, следовало вернуться в академию. Верина, узнав, что я уезжаю, просила передать вам посылку.

— Этот тракт не ведет в столицу, — сухо отозвалась баронесса.

— Не смог отказать в просьбе девушке — пришлось сделать небольшой крюк, — развел руками адепт.

Тельма хмыкнула:

— Пять часов верхом — это «небольшой»? А впрочем, что вам, молодым, шальным да легким на подъем… — Закончив процедуру, поднялась. — Пойду приготовлю отвар. К Мирте еще заглянуть надо. Аннушка, останешься?

— Да, хочу расспросить о наших мастерицах, — сказала рассеянно, удивленная непонятной холодностью «тетушки» в отношении гостя. Не замечала в доме Аррии за ней такого. При знакомстве с парнем она была более дружелюбно настроена. Что изменилось?

— Молодому магу я бы не советовала сегодня вставать. Отлежитесь у нас денька два. Вам время позволяет?

— Конечно! — с готовностью откликнулся Грун. Слишком радостно. — До начала занятий еще целых полторы недели!

Ведьма поспешно отвернулась, скрывая нахмуренные в задумчивости брови, и вышла из комнатки, оставив настежь открытую дверь. Вернее сказать, она её будто специально распахнула во всю ширь. Я присела на освободившийся стул у кровати.

— Рассказывайте, — обратилась к гостю, не зацикливаясь на странном поведении «тетушки», стоило нам войти в выделенные ему покои. — Как там Верина? Госпожа Флайт?

— О, у них все отлично! Переполошились, правда, сильно, когда их питомец пропал, но, получив от вас письмо, успокоились и… посочувствовали вам. — Больной усмехнулся. — Если вас не затруднит, подайте мне сумку, там для вас гостинец.

Потянулась, не вставая, к предмету из потертой кожи, очень похожему на ранец, сиротливо притуленному у ножки стола. Тяжелый. Внутри негромко звякнуло стекло. Ойкнула, испугавшись, что слишком резко дернула на себя заплечную торбу, и оттого могло повредиться что-то хрупкое в её недрах. Поймала на себе мимолетный обеспокоенный взгляд хозяина вещи.

— Простите. Проверьте, ничего не разбилось?

— К счастью, нет, — проинспектировав содержимое сумки, ответил Страбор и, как мне показалось, выдохнул с облегчением. — Вот, — он подал мне небольшой предмет квадратной формы, обернутый коричневой бумагой, — это вам просили передать.

Сняв упаковку, в изумлении уставилась на красочную коробку с изображением пестрых птичек. Открыла и улыбнулась. Шоколадные трюфели! Потянула носом и тихо застонала в блаженстве.

— Верина, ты чудо! Угоститесь? — Протянула упаковку парню.

— Нет, благодарю, — мило смущаясь, отказался тот от «драконьих бобов».

Шурша юбкой, в покои зашла моя бабулька с большой кружкой. По комнате поплыл запах трав и меда. Заставив выпить Груна больше половины теплого настоя, ведьма решительно потянула меня на выход.

— Ты мне нужна, Аннушка. Молодому человеку следует отдохнуть, — непререкаемым тоном заявила она на мой вопросительный взгляд.

— Тельма, что происходит? — потребовала объяснений у женщины, войдя в столовую.

Та смотрела на меня и молчала, будто решая, говорить или нет.

— У нашего гостя нет ни растяжения, ни вывиха, ни подвывиха. Он здоров как лось!

— Что? — Я обомлела. — Зачем он тогда…

Осеклась и рванула обратно в комнату к «больному», поинтересоваться — так, на всякий случай, к чему он устроил этот спектакль, но была остановлена словами ведьмы:

— Не ходи, он спит.

— Я не понимаю. — В растерянности плюхнулась в кресло у камина.

— И я пока не понимаю. Не нравится мне все это, голуба. Что у тебя в руках?

— Ах, это… — «вернулась» я в реальность, — шоколад от Верины.

— К конфетам даже не прикасайся!

От такой неожиданности выпучилась на «тетушку».

Она понимает вообще, о чем меня настоятельно просит?! Нет, приказывает!

А потом до меня дошло, и я, сама не веря в то, что сейчас скажу, прошептала:

— Ты думаешь, он их отравил? Зачем?!

Тельма не ответила, но посмотрела так, что пробежал мороз по коже, и коробка, лежавшая на коленях, вдруг почудилась свернувшейся ядовитой змеёй.