Оберег из Сычигорья (СИ)

— Давайте к делу, — послышался голос второго гостя. — Во-первых, мы с воеводой благодарим тебя за зелье. Всё произошло так, как обещал. Толстяк выпил отвар и загорелся общественной жизнью. Нам удалось внушить идею общего собрания.

— Рад служить, уважаемый казнахрон Мортус, — пропел Угодник, наслаждаясь похвалой.

— Отвар чист?

— Совершенно, — успокоил лекарь. — Приготовлен лично мною. Волосы барона, несколько секретных ингредиентов и готово. Бадьяр подумал, что сам решил созвать совет.

— Это хорошие новости. Теперь давайте о плохих.

— Во-вторых, нам удалось не только созвать знать, но и обратить внимание барона на убийства, — проигнорировал предложение воеводы Мортус. — В-третьих, фраза костоправа о причиноведе Лукосе Шварце. Здесь я отдам должное и поблагодарю уважаемого Гидона. С Давлеем расплатились?

— Зачем? На костоправе смертей, как на наложнице перьев. Ты же не веришь, что все смерти на его правочном столе случайны? Будет делать то, что скажем.

— Блестящая работа, — похвалил Мортус. — Давлей Болтун дождался всеобщей растерянности и предложил кандидатуру Лукоса Шварца, человека, разгадывающего загадки. Теперь в случае неудачи люди вспомнят, что идея со Шварцем исходила от кузнеца Давлея, а не от нас.

— Всеобщей растерянности, — передразнил воевода. — Хорошо запланировали, да?

— Я понимаю твой сарказм, мой друг. Ладно, переходим к плохим новостям.

Тайя не понимала сути разговора. Холод, сковавший маленькое детское тельце, лишил девочку рассудка. Тайя дрожала и последними остатками сознания цеплялась за гул голосов, стараясь не пропустить момент прощания. Тогда можно выбраться и появится шанс на спасение.

— Нас пытаются убить, благородные мужи, — сказал Мортус, пожав тощими плечами. — Эка невидаль. Но я разделяю твоё беспокойство, Гидон. Ни сторонщики, ни движенцы не стали бы использовать отравленные бомбы и заворожённые налокотники. Есть соображения?

— Кто-то из женщин? — осторожно предположил лекарь.

— Возможно. Тогда без барда Балуна не обошлось.

— Значит, побеседуем. Там что, вода? — спросил Гидон. — Пить хочу.

Воевода подошёл к чану с водой. Он взял ковш, стоявший рядом, и схватился за крышку. Тайя затаила дыхание. «Может, пожалеют», — успела подумать девочка перед тем, как крышка поднялась.

Глава 6

— Город закрыт! Не положено, — басили стражники и вяло размахивали секирами.

Толпа ютилась перед главными городскими воротами с опаской смотря на орудие воинов. Люди бухтели.

— До особого распоряжения городские ворота открываются один раз в сутки, — нехотя бубнил стражник. — Каждый входящий будет подвергнут ритуалу разоблачения. Если обнаружится ворожба, виновника ждёт казнь, — воин зевнул, — на главной площади города. Говорю закрыто! Вот я тебе! Утром приходи, утром.

Стражник пригрозил кулаком знакомому горожанину, потом почесал зад и зевнул.

— Добрый человек, а где пожрать-то можно?

Воин хотел ответить «вот рубану тебе по яйцам ими и закусишь», но увидев автора вопроса, оберёгся. К нему из толпы шагнул здоровенный бугай. Ростом выше Гидона, бычья шея и зелёные глаза. Бицепсы на руках пучили старенькую рубашку, могучая грудь упиралась стражнику в лоб. Лицо у юноши было туповатое. Над такими великанами постоянно шутили, но издевались, конечно, за глаза. Иначе поймаешь ответную шутку в виде могучего кулака. Лежи потом с проломленным черепом, смейся на здоровье.

— Чего-о-о? — протянул стражник, скрывая испуг.

— Не стоит ссориться, молодой человек. Думаю, в посаде найдётся подходящая еда и постоялые дворы.

Мужчина средних лет в элегантной одежде примиряюще обратился к великану. Потом посмотрел на стражника и уточнил:

— Я правильно понимаю, что мы можем переночевать в поселении, а утром попасть в город?

— Чего? — тупил стражник.

Мужчина пригладил белые волосы и шепотом обратился к юноше:

— Потрясающе красноречие, не находите? Может, отужинаем в посадском трактире?

Бугай улыбнулся, гыкнул и произнёс, смотря в землю и смущаясь:

— Если там найдётся два или три подходящих поросёнка…

— Уверен, что найдётся. Пойдёмте.

Мужчины ушли, а стражник пришёл в себя. Он расстроился, что так трусливо разговаривал со здоровенным, но всё-таки юнцом, поэтому замахнулся секирой и наотмашь ударил обухом рядом стоящую женщину. Удар пришёлся в плечо, женщина крикнула и покатилась в канаву, заполненную водой. Отомщённый стражник, довольный, что авторитет восстановился, зычно крикнул:

— И так будет с каждым! Город закрыт! Приходите утром. Пошли отсюда!

Когда мужчины вошли в посадский трактир, солнце уже село. Королевский день закончился, на небе появилась луна.

— Две отдельные комнаты и ужин для меня и моего нового друга, — элегантный мужчина выложил двадцать монет и добавил. — Мы очень голодны, не скупитесь на угощение.

Услуги стоили не больше семи монет или семисот чеканок, поэтому местный трактирщик с козлиной бородкой сразу понял, что перед ним лучшие клиенты за последнее время. Дорогая одежда и уверенная речь говорили о платежеспособности и спокойствии мужчины белого рода, а тупое свежее лицо здоровяка выдавали неопытность и наивность.