Оберег из Сычигорья

– Вы увели девушку в комнату и читали ей стихи супружества!

– Эээ…

– Их читают друг другу, когда решают пожениться, – горячилась Люция. – Сами же говорили на смотре статусов.

– На смотре? – Тацит так потерялся, что регрессировал в Голяшку.

– Мужчине понравилась работа прачки. Он спустился и увёл её в номер. Помните?

– И вы думаете…

– Да! Когда люди любят друг друга, они уединяются в номерах, читая стихи супружества. И через неделю объявляется свадьба. Я свои уже написала. Но вам их не прочту!

– Вам тётушка Фелиция рассказала о стихах супружества?

– Да! – всё ещё кипятилась Люция. – Должны бы знать, как люди женятся.

Удивление Тацита наивностью сменилось нежностью. Он не ожидал, что девушка на столько заколочена пестуньей и старухами посада, что к возрасту невесты не знает элементарных вещей. Но времени для восхищения не было. Гости начали собираться вокруг Шороха.

– У нас мало времени, скоро мы будем вынуждены подойти к хозяину. Я буду говорить правду, которая покажется неприятной, – чеканил Тацит. – Прошу дослушать до конца. Обращаюсь к вам, как к взрослому человеку, из-за чрезмерной опеки лишённой необходимой информации.

Волиус Штамм понял, как вернуть доверие девушки – правдой. Не зная, что именно Люции рассказали об отношениях, он с холодной монотонностью выложил всё. Сжато и по сути. Как и откуда берутся дети. О том, что есть женщины торгующие телом и есть мужчины, торгующие женщинами. Что сейчас ей угрожает опасность. И лучшее, что она может сделать, это закрыться в номере и обдумать его слова.

– Бард Балун торгует девушками. Вы видели это сами, не понимая сути происходящего. Остерегайтесь его, Люция. Человек, для которого девушка лишь выгодный товар, не может быть искренен. Я угадал? Неправду про меня насочинял Балун?

Во время рассказа Люция смотрела на ручей. С каждым словом Тацита дыхание девушки учащалось. Наконец, она повернулась к мужчине.

– Я не знаю. Это не он, – девушка мотала головой, потерявшись в чувствах. – Не знаю. Я не верю. Не он это!

По информации, собранной от Плантажа, добытой Пурелием и во время личного общения с горожанами, причиновед сузил круг подозреваемых. Гидон с Мортусом, пытаясь сместить глупого барона, переоценили силы и столкнулись с теневым вожаком. Он имел влияние на знать и договаривался с Лихой пядью. Обычное дело для Сычигорья. Причиновед пользовался властным копошением, получая дорогие заказы. В борьбу не вмешивался, предпочитая дружить со всеми. Шварца наняли для поиска отравителя, он его и найдёт. Лукос отмёл властные амбиции убийцы. Отравленные бомбы ворожили на всю знать. Значит, преступник не задумывался о сохранности чей-либо жизни. Так заговорщики не действуют. К власти идут с союзниками, без них не будет успеха. Судя по настойчивости, личность отчаянная. А раз так, готова жертвовать собой. Значит, отравитель вполне мог находиться среди приглашённых на купание, готовый умереть вместе со всеми. «Ищем отчаянную личность с доступом к деньгам и обидой на знать, – рассуждал причиновед. – Осталось четверо подозреваемых».

– Что думаешь, кто из них?

– Голяшка. Переигрывает мальчик, переигрывает.

Гидон с Мортусом удивились ответу Пурелия, но не стали перечить.

– Не вешайте нос, друзья. Ещё успеете прийти к власти. Назначите меня бароном, я буду пускать газы в водичку и никаких проблем.

– Барона выбирают старейшины, – возразил Мортус.

– Эх, жаль. Не видать мне Эльзы Ветер. Кстати, откуда она? Работает на вас?

– Пытались, – скривился воевода. – Глупа, как курица.

– Или делает вид, что глупа. Не кажется ли вам, друзья мои, что в этом городе слишком много умных людей, выдающих себя за дурачков, – книгочей состроил рожу, высунув язык.

«Пожалуй, оставлю в живых. Надо бы сблизиться с малышом. Казнахрон Пурелий будет поумней бывшего казнахрона Мортуса», – строил запасные планы Гидон.

– Вот что, мои незадачливые заговорщики, – книгочей оправился и приказал, да, да, приказал новым друзьям-покровителям. – Спокойно занимайтесь привычными делами. Ждём игрищ и вердикта причиноведа. Ставлю свои элегантные сапожки против поношенных недоразумений воеводы, что к завтрашнему вечеру я узнаю личность Шварца, а послезавтра получим отравителя.

Не прошло и двух суток, как могучий воин, держащий в страхе все кварталы города, кроме Лихой пяди, и его друг-интриган, контролирующий бюджет баронства и самого барона, смиренно слушали беловолосого выскочку. И не просто слушали, а зависели от его помощи.

– Видишь её?

– Нет.

– Эх, упустили!

Тацит не стал надеяться на благоразумие Люции и после обеда усилил бдительность. Он сообщил Голяшке о подозрениях, упустив имя Балуна. Не выходя из образа, Ратмир насупился:

– Вы говорите, что Люции угрожает похищение? Я готов!