Оберег от нечистой силы

— Василиса, — святой отец перегородил мне выход, воспользовавшись моментом. Нечего было даже думать о том, чтобы обойти его, — когда случилась беда с моим племянником, я не был святым отцом. А мой брат не был Великим князем.

— Мне все равно, — выпалила я, — выпустите меня!

— Я не позволю Златолаву жениться на безродной купчихе, — Великий князь недовольно сверкнул глазами на брата, — либо ты сам женишься на ней, либо я отправлю ее на плаху за оскорбление Великого князя.

Я мысленно охнула, чувствуя, как задрожало по коленками. Мало мне было костра. Так теперь еще и плаха?

— Не спеши, брат, — улыбнулся святой отец, — давай сначала расскажем девочке, как все было.

— Мне не интересно, — снова огрызнулась я, усаживаясь поудобнее.

А святой отец только насмешливо фыркнул и начал рассказ:

— Ты была слишком мала и не помнишь, в тот год от рук заговорщиков погибли оба наследника правящей семьи: и княжич, и святоша, а сам Великий князь выжил чудом, и очень долго находился между жизнью и смертью. Всем стало понятно, что смены правящей династии не избежать, и началась борьба между княжескими родами за возвышение. Наш род один из самых древних и уважаемых, и с самого начала наши шансы были очень велики. Тем более мы с братом сумели сохранить дружеские отношения, несмотря на то, что жили разной жизнью: он мирской, а я духовной.

Святой отец сделал паузу и прокашлялся, давая мне время понять, что же случилось на самом деле. И подтвердил мою догадку:

— И в этот момент Златослав отправился к святому отцу, который терпеть не мог нас с братом, и сообщил, что наследный княжич нашего рода балуется демонологией. Как ты думаешь, были ли у него шансы на честный суд? — спросил он у меня. И сам же ответил, — ни единого, Василиса. Я пытался остановить его, но в тот момент я был всего лишь святошей, пусть и в столичном храме. — он вздохнул.

Великий князь сидел за столом и молчал, а мне было жутко стыдно за то, что я так плохо про них подумала.

— Мой брат, — закончил рассказ святой отец, — вышел из себя и отрекся от Златослава. Потом он, конечно, понял свою ошибку и попытался все исправить, но мой племянник упрям, как тысяча ослов, и ни в какую не соглашается на примирение. И если ты нам поможешь вернуть его в лоно семьи, мы позволим вам пожениться…

Я открыла было рот, чтобы сказать, что фигушки пойду замуж за этого казанову. Пусть вон со своей ледью счастливо живет. Но потом закрыла. Я же все равно замуж за святошу не собираюсь. Это же понарошку… А вот Великий князь не смолчал:

— Нет! Я не позволю моему сыну жениться на купчихе!

— Ну, нет, так нет, — развел руками святой отец и обманчиво мягко улыбнулся, — пусть не женится. Пусть остается святошей в этом городке и отказывается от наследства дальше. А после нас на Великокняжеский престол войдет другой род, раз уж оба наших наследника остолопы.

— Я найду способ вернуть Златослава, — рыкнул Великий князь.

— Хорошо, — снова улыбнулся святой отец, — допустим. Но посмотри, что мои люди нашли у этой девочки. — он сунул руку в рясу и вытащил оттуда мою бумагу.

Я просто задохнулась от возмущения… Да, что он себе позволяет?! Это мой кабинет! Да я даже Варуху туда не пускаю!

— Бумага?! — Великий князь тщательно ощупал листок, — странная. Грубее, чем ситайская… Твой отец привез ее? — обратился он ко мне.

Но с другой стороны, я улыбнулась и мысленно потерла лапки, вот он мой шанс продать бумагу как можно дороже.

— Да, Великий князь, — склонила я голову в легком поклоне, — мой отец возил бумагу из Ситая, но кроме того он привез еще и рецепт ее изготовления. Эти листы я сделала сама, по технологии, которую мне передал мой отец.

— Это правда? — перебил мою презентацию Великий князь. Он теребил лист бумаги и смотрел не на меня, а на святого отца.

— Правда, — кивнул он, — я сам лично видел, где она ее делала.

— На бумаге можно записывать указы, печатать книги, рисовать. Из нее даже можно делать деньги, — продолжала я, но меня никто не слушал. Или делал вид, что не слушает.

— Сколько бумаги ты можешь изготовить? — теперь меня перебил святой отец.

— Столько, сколько нужно, — улыбнулась я как можно шире, — производство несложное, уже через месяц мы сможем делать по несколько сотен листов в день.

— Ситайцы не продадут тебе столько шелка, — возразил Великий князь и сам же себе ответил, ощупывая бумагу, — хотя это точно не шелк…

— Нет, — кивнула я, — сырье местное и к тому же весьма дешевое.

— Но я все равно против, чтобы Златослав женился на купчихе! — Великий князь смял драгоценный листочек и швырнул в угол. — Женись на ней сам!

— Нет, — хором ответили мы со Святым отцом.

— Я не пойду за него замуж!

— Златослав не простит нас, если я заберу его невесту, — Святой отец улыбнулся и подмигнул мне, — но я знаю, как сделать так, чтобы и овцы целы и волки сыты. Мы можем выдать боярскую грамотку, брат. Но не ей, — он махнул в мою сторону, — а ее отцу. Мол, за заслуги перед отечеством. Так будет и честнее, ведь это он выкрал рецепт бумаги у ситайцев, и Василиса получит титул по-наследству.