Оберег Святого Лазаря

Нет-нет, никакое техническое устройство подобных воплей издавать не может; источник звука действительно прямо внутри парня…

– Привет, Эдик. Как ты себя чувствуешь? – девушка явно пытается себя вести так, как будто бы ничего экстраординарного не происходит. Но глаза Саши наполняются слезами.

– Привет, Эдик! Как ты себя чувствуешь? – вместо ответа повторяет парень.

Беру его за руку.

Ледяная.

Но пульс прощупывается хорошо, сердцебиение в норме.

– И ме-е-еня-я-я, – несется из плоского мальчишеского живота, обтянутого белой майкой. – И ме-еня посмо-отри!

– Я же смотрю на тебя! – вздрогнув, я говорю с еще одним «собеседником».

Как попугай, Эдик повторяет за мной:

– Я смотрю на тебя!

Живот дичайшими звуками передразнивает хозяина:

– Те-ебя-я-я!

На доли секунды меня охватывает паника.

Безумие тянет ко мне цепкие пальцы, стремясь разрушить весь мир как карточный домик.

Потом страх если не проходит полностью, то, по крайней мере, немного ослабляет ледяную хватку…

– Что с ним? – интересуется Денис, присаживаясь в старенькое кресло, стоящее напротив кровати. – Я бился с ним полчаса. Он просто тупо повторяет те предложения, которые ему говорят.

Я точно знаю, что в медицинском институте нам ничего не говорили о голосах, раздающихся из утробы.

Но базовый курс по психиатрии, конечно, читали. И согласно ему тем, кто слышит всякие странные голоса, надо обращаться к психиатру.

Эдик вдруг вскакивает с постели и начинает бегать по номеру.

Он бросается к окну, потом летит к шкафу.

Перепугавшись, Денис мчится к открытой форточке, захлопывает ее. Но Эдика, кажется, окно больше не интересует. Он опускается на ковер, обнимает себя за плечи, раскачивается из стороны в сторону.

– Наталия, мне надо с вами поговорить. Лично, – Саша смахивает подушечками пальцев все-таки побежавшие по щекам слезы. – Но и Эдика не оставишь одного…

– Нет проблем, – сразу находится наш, видимо, уже общий рыцарь Денис. – Я присмотрю за ним. Думаю, что справлюсь. Главное – чтобы он в окно не сиганул. С ума сойти можно, мы ведь его одного оставляли! Хорошо, что он заснул…

* * *

– Давайте пройдем в мой номер, – предлагает ангелочек, махая рукой. – Это прямо по коридору.

– Хорошо. А что, разговор предстоит долгий?

– В общем, да.

– Но как же ваш брат?! А вы обратили внимание, он словно бы двумя голосами разговаривает: один – его голос, голос парня. Он мне знаком, я ведь уже общалась с Эдиком на испытаниях. Другой голос, тот, который словно бы из живота идет и гласные так противно растягивает, – он тонкий, блеющий, противный… Я не знаю, что с вашим братом. Наверное, ему нужна помощь психиатра, причем срочная!

– Давайте я вам сначала все расскажу, и…

У нас обеих одновременно вырываются изумленные возгласы.

Нам навстречу по коридору движется цыганка Евсения. Даже на приличном расстоянии заметно: под глазом женщины наливается синевой огромный фингал.

Она бросается к нам, когда мы еще не успеваем задать ни одного вопроса:

– Сашенька, девочка, будь осторожна. В гостинице явно орудуют какие-то бандиты. У меня в номере все вверх дном перерыли. Деньги-то я в комнате не держу.

Смуглая рука ныряет в вырез блузки и извлекает висящий на шнурке мешочек, вытаскивает из него портмоне:

– Вот, видите, тут мои денежки! Так что эти бандиты учудили?! Они карты мои украли! Ту самую колоду Кроули, которой я на испытаниях пользовалась. А эти карты мне от моей наставницы достались, сейчас таких не купишь нигде…

У меня от сочувствия слова застревают в горле.

Та самая чудесная магическая колода, на которой мне гадала Евсения, – она исчезла! Блин, жалко ужасно! Невозможно представить эти прекрасные карты, которые дарят десятки фантастических миров, в чужих грязных руках…

Тем временем Саша, перекрестившись, интересуется:

– Но кому могли понадобиться гадальные карты? Вряд ли их можно продать. Это вам они нужны, вам они дороги как память. Но за них вряд ли выручишь много денег. И… что с вашим глазом? Это бандиты вас избили?