Оберег воплощения (СИ)

Заметив мой манёвр, противник резко вытащил клинок и собирался полоснуть им меня в бок.

Джеймс сорвался с места и бросился на спину Крейна. Он перехватил его запястье, не дав тому закончить замах и нанести удар.

Свободной ладонью я пыталась задеть кожу нападавшего, чтобы внушить ему тот самый страх, но в пылу борьбы пальцы скользнули по руке Джеймса. Все испытываемые эмоции в этот миг усилились вдвое и прокатились по телу, желая вырваться на волю. Сердце забилось быстрее, вырываясь из груди от волнения и испуга.

От места прикосновения к другому воплощению распространилась пульсирующая волна. Она прошлась по Крейну, всколыхнув его волосы. Мужчина резко отстранился от меня и пошатнулся от веса блондина на спине. Джеймс мигом спрыгнул с него и замахнулся кулаком, собираясь ударить, но замер.

На лице красавца застыл дикий ужас. Он смотрел на меня так, словно я была главным страхом в жизни, и именно меня он боялся на протяжении длительного времени. Его руки тряслись, пока мужчина пятился к двери.

Мне давно было интересно посмотреть, что Крейн сделает, когда ему будет страшно. Не просто страшно, а жутко, до безумия. За весь путь он никогда не демонстрировал подобных эмоций. У меня начала закладываться мысль, что он ничего не боялся, но это не так.

Все чего-то боялись. Потерять родных, остаться в одиночестве, лишиться средств к существованию, работы, жилья, оказаться на улице, да даже хотя бы пауков или змей, но боялись. Он не мог быть совершенно бесстрашным.

Отдышавшись, я села на кровати. Стоило пошевелиться, и Крейн бросился прочь из комнаты через оставшуюся открытой дверь. В этот момент мне стало понятно, чего на самом деле боялся красавчик: воплощений. Он боялся нас, но не подавал виду весь путь.

— Что ты сделала? — шёпотом спросил Джеймс, провожая его взглядом.

— Внусила ему дикий узас. Он боится одного моего вида, и тепель, пока не поболет этот стлах, не подойдёт ни ко мне, ни к этому заведению. Зависит от него самого, — пояснила я.

— Но ты его не трогала…

— Но я тлогала тебя. Я мало сто в этом понимаю, но, судя по всему, лаз мы объединены, то контакт с тобой позволяет мне плименять «магию» так, словно если бы объединение узе плоизосло. Нам луссе сплосить об этом у магистлов целкви здесь, в Митле. Уз они долзны знать… — призналась я и продолжила, посмотрев на него: — Дзеймс, нам надо поговолить обо всём этом, только нам. Мы воплосения бозества и это долзно быть насе лесение, не их.

Какое-то время парень молча стоял и смотрел на меня. Губы Джеймса были плотно сжаты, а на лице отражался ход его мыслей. Он размышлял о моих словах, а не сразу отказался от них — это радовало, ведь давало шанс и надежду на то, что он поймёт и поддержит моё желание произвести полноценное объединение. Переведя взгляд на метавшуюся в бреду Кату, он кивнул.

— Хорошо, — наконец согласился он, но неожиданно продолжил, не дав мне времени обрадоваться преждевременно: — Мы поговорим. Когда Ката проснётся и сможет участвовать в этом разговоре. Без её согласия я не буду принимать никаких решений.

Прикусив язык, я сдержала слова благодарности и радости. У меня ещё было время что-то придумать, но мне следовало поторопиться с уговорами Джеймса, ведь Крейн мог в любой момент побороть свой страх и вернуться.

Глава 26 Поддаться слабости

Из дневника Прая Вайзенкайнда

«Мы видим любимых людей насквозь, со всеми их плюсами и минусами. Заранее знаем, что услышим от них и какая будет реакция на наши поступки. И даже если нам что-то не нравится, мы всё равно не перестаём любить этих людей. Но никто и никогда не даст точной гарантии, что они будут любить нас в ответ.»

Митл, главный город церкви святой триады

Резиденция магистров церкви святой триады

Ёль

Общение с различными представителями церкви в течение последних нескольких часов сводило меня с ума. Я не понимала половины их слов, и вовсе не потому, что была недостаточно образована или подкована. Эти люди говорили так быстро, что проглатывали окончания фраз, и приходилось придумывать их, чтобы хоть что-то понять. Чаще всего они изъяснялись загадками и намёками так, словно пытались скрыть от меня что-то. Были же и те, кто не видел этого стремления и раскрывал мне всё подряд. Этим они вызывали злость на лицах первых. И эти люди называли Гебирд змеиным гнездом. Кучка лицемеров.