Обернись моим счастьем

— Алекс, стой! Это не… — слышится за спиной голос дворецкого.

Я знаю, Морган. Я знаю. Это не правильно — бежать за ним, это бесполезно сейчас что-то ему говорить, надо подождать, пусть он осознает, успокоится, придет в себя, сейчас слова бессмысленны, я сделаю только хуже…

Я знаю! Знаю, но я… НЕ МОГУ! Я просто не могу сейчас его оставить. Одного. С этим ужасом, страхом и болью. Слышите? Не могу!

Герцог уходил. Уходил все дальше, с прямой спиной и сжав кулаки, неся трость навесу.

— Герцог Арктур! По… Подожди. те…

Он остановился. Повернулся в мою сторону. Лицо оборотня не выражало ничего. Бледное. Застывшее. Как посмертная маска в музее.

— Алекс! — Морган, хрипло дыша, со всей силы оперся мне на плечо. — Алекс, — начал дворецкий, который все это время, видимо, бежал следом, — Алекс… Алекс, послушай! Сейчас не стоит. Понимаешь? Ты сделаешь только хуже. Ему надо успокоиться, придти в себя…

Я слушала дворецкого — слова доносились как будто из-под толстого, очень толстого, плотного слоя ваты. Кровь стучала в висках, а фигура герцога Арктура медленно таяла в толпе.

— Алекс! — я дернулась, словно от удара и скинула руку дворецкого с плеча.

— Алекс!

— Я сейчас вернусь, Морган.

— Ты слышала… слышал хоть слово из того, что я сказал?

— Да. И ты прав. Тысячу раз прав, Морган! Пожалуйста, подожди меня в лаборатории. Я скоро приду. Пожалуйста…

И я побежала вслед за львом, ловя в толпе широкую, могучую спину, стараясь не упустить из виду развевающуюся гриву золотых волос — он, наверное, забыл у нас цилиндр.

— Стойте! — закричала я.

Но оборотень не слышал. А может — делал вид, что не слышал…

Люди куда-то спешили, кэбмены зазывали клиентов — город суетился и гомонил, а для меня мир сосредоточился на спине уходящего оборотня, затянутой в черный сюртук.

— Стойте! Подождите!

Я бежала, петляя между прохожими, мне почему-то казалось очень важным догнать герцога именно сейчас! Догнать, развернуть к себе и сказать, что…

Герцог Арктур остановился внезапно. Слишком…неожиданно. Так неожиданно, что я бы не успела затормозить, даже если бы попыталась. В результате врезалась в спину, едва удержавшись на ногах.

— Ой!

— Вы что-то хотели, юный Марлоу?

Голос оборотня был спокоен и учтив. Только вот разворачиваться он не собирался. Но и я беседовать со спиной не желала, поэтому обошла мужчину и требовательно уставилась ему прямо в глаза.

Там был лед. Холодный, безжизненный лед.

— Послушайте, — решительно начала я. — Надо верить. Понимаете? Верить в лучшее. Не отчаиваться! Любую проблему можно решить. Значит, мы хорошенько подумаем и поймем, как нам все возвратить. И…

Глаза Ральфа по-прежнему оставались безжизненными, но губы все-таки растянулись в некоем подобии улыбки.

— Спасибо на добром слове, Алекс, но… Скажи, скольких оборотней, утративших способность к обороту, ты знаешь?

— Я… Только… Только Ари.

— Сколько лет прошло?

— Много, но… — я замотала головой, гоня прочь негативные мысли.

— Вот, собственно, и все, что нам надо об этом знать, — герцог продолжал улыбаться, и от этой его улыбки холод побежал по спине. — Прости, Алекс, у меня огромное количество дел. Много дел и мало времени. Очень, очень мало времени… Да. Мне пора, Алекс Марлоу.

— Почему вы говорите о том, что у вас мало времени, герцог Арктур? — спросила я, уже зная ответ.

— Рано или поздно, но мне придется выйти на арену предков. До этого я просто обязан найти и уничтожить тех, кто… Держите.

На трости, которую лев сжимал так, что казалось — вот-вот обрушит ее, если прежде не сломает, на чью-то голову, что-то щелкнуло. Открылось потайное отделение, и оборотень протянул мне булавку для галстука. Камень хищно блеснул алым. Как капелька крови…

— Это?… — не поверила я своим глазам.

— Да, Алекс. Тот самый Артефакт. То, что его величество отдал мне тем злосчастным утром, когда я ворвался в ваш дом.

— И вы, вот просто так, голыми руками?!

И чем только эти оборотни думают, честное слово! Держать опасный, неизвестный артефакт вот так, без специальных средств, даже зелья защитного не глотнув на всякий случай?

Драные, безмозглые кошки!

— Я же в перчатках, — почему-то улыбнулся герцог Арктур.

Я зарычала. Хотела рявкнуть: «Все равно — бестолочь!», но почему-то сдержалась. По всему выходило, что и сам король так делал. Мало ли, герцог сочтет мои слова за государственную измену. Этот может! У него семья Марлоу на особом счету…

— Держите, — лев сунул мне в руки артефакт.

— Спасибо, — выдохнула я.

Что еще тут скажешь?

Оборотень развернулся и зашагал прочь. Я хотела снова побежать следом, взять за руку, закричать: «Ральф, я сделаю все…»

Стоп.

«Ральф»? То-то герцог бы удивился.

Ладно. Подумаю об этом потом. Не сейчас. И ноги сами побежали обратно в дом. А точнее — в лабораторию. Исследовать артефакт. Спасать Ари и ее брата.

Через несколько часов я не то, чтоб готова была впасть в уныние, но… ощущала себя как-то достаточно близко в этому.

Судя по бумагам, отец занимался тем, чтобы вернуть Ариадне способность к обороту долго и серьезно. А уж если отец за что-то берется… У него, как правило, получается. Хоть что-нибудь…