Оберон - 24

— Мама, не бей его! Это я виновата!

— Что виновата, то виновата! — согласилась мама, бросая полотенце, — Бросаешь брата! Где ты был?!

— Я с Настей гулял… — ответил я из-за Кати.

— Я была у Насти дома, — повернулась ко мне Катя, — тебя там не было. И Насти, тоже.

Я замолчал. Сказать, что на пляже были, купались? Папа придёт, покажет купание.

— Так, где были? — мама опять начала терять терпение.

— Гуляли, — опять уклончиво ответил я.

— Где гуляли?! Саша весь посёлок уже обежал!

— Мама, не надо! — вдруг вступилась Катя, — Тебе он не скажет.

— Ох, Катя! — вдруг сказала мама, — И в кого ты такая?

— Какая? — удивилась Катя, мама только рукой махнула. Тут звякнула калитка, и пришёл Саша.

Увидев меня, живым и здоровым, облегчённо вздохнул, а мне позволили идти, переодеваться. Я надел привычные трусики и майку, и вернулся. Мама уже налила мне тарелку борща, приготовила и пюре с котлетой.

Я набросился на еду, быстро опустошил тарелку. Мама радовалась моему аппетиту.

— Так бы каждый день, — улыбнулась она, — а то ковыряется чего-то. Набегался?

— Угу, — только и смог я ответить.

— Опять не постригся, — сокрушённо сказала мама, — скажу отцу, машинкой пострижёт.

При упоминании отцовской машинки, я побледнел. Отец пострижёт!! Потом на улицу будет стыдно выйти. Может, во время войны такие чубы и были в моде, но только не сейчас! Всё-таки, уже не 45-й год, а 72-й!

— Мама! — воскликнул я, — Завтра пойду!

— Я с тобой! — быстро сказала Катя, показав мне кулачок, чтобы я не сказал какую-нибудь глупость.

— Правильно, Катя, только больше не своди с него глаз.

— Да, мама, я только в туалет сходила…

Я понял и мысленно поддержал маму. И в кого только наша Катя уродилась!

— Я постригусь, — пообещал я из-за кружки с компотом, — а то меня сегодня за Катю приняли…

На кухне сначала повисла тишина, потом раздался весёлый смех, я тоже счастливо улыбался.

Добавляло мне радости ещё то, что завтра мы опять встретимся с Настей!

Вечером мы посмотрели телевизор, показывали кино, я даже не запомнил, какое. Мне было радостно сидеть рядом с Катей, я был страшно доволен, что не рассорились, и по-прежнему любим друг друга.

Папа пришел, сегодня выпивши, принёс бутылку, они с мамой сидят на летней кухне. Мама сначала бранилась на отца, потом сели рядом, мирно беседуют. О чём? Может быть, мама жалуется папе на нас с Катей? Отец никогда нас не наказывал сурово, ремнём по попе я получил от мамы, папа всегда защищал нас.

Я бегал на двор, и видел, как они весело смеются, сидя за столом.

Когда мы с Катей улеглись спать, она обняла меня, и прошептала:

— Ну, Котёнок, рассказывай!

— Что рассказывать? — оторопел я.

— Как провёл день с Настей, без меня? Понравилось? Где были?

— Катя…

— Рассказывай, давай!

— Кать, ты никогда не рассказываешь, где вы с Сашкой ходите…

— Котя! Я рассказывала! Вчера мы с ним играли у него дома! А ты? На пляж ходили? Купались? Ты нарушил своё слово? — я засопел. После прошлогоднего «утопания», мы с Катей дали крепкое слово, что не будем купаться без надзора. Поэтому меня и не нашли. Никому в голову не пришло искать меня на пляже, тем более, на «купалке», где особенно глубоко, прямо рядом с берегом.

— Я догадалась, но никому не сказала, иначе нас с тобой точно бы выдрали. Не ремнём, так крапивой.

Расскажешь?

— Расскажу, — ответил я, взял Катины волосы, мягкие, шелковистые. Начал осторожно пропускать сквозь пальцы, — Кать, можно, я буду тебя расчёсывать по утрам? — шёпотом спросил я. Катя перестала дышать: — Ты… расчёсывал волосы Насте?!

— Да, Катя, и она мне. Я и не знал, как это сладко. И ещё… Кать, можно, я возьму себе твои серые плавочки?

— Мои плавочки?! Ты брал мои плавочки?!

— Мне мама их надела, сказала, что так лучше, с шортиками.

— Интересно… Ты в них купался?

— Да, Катя, в твоих плавочках купаться лучше, чем в трусах, они к ногам не прилипают, не пузырятся.

— Поэтому тебя с девочкой перепутали? — засмеялась Катя.

— Да, Катя, меня девочки начали ругать.

— За что? За то, что надел девчоночьи плавки?!

— Нет. За то, что я… то-есть ты, бросаешь меня одного.

— Котичек, — вздохнула Катя, — я поняла только сегодня, как это горько и обидно, когда сегодня осталась одна. Саши дома не оказалось, ты ушёл с Настей. Я представила, что ты бросил меня, чуть тоже не расплакалась. Давай, больше никогда не расставаться?

— Давай… Катюш, если хочешь, играй с Сашей, только рядом с нами…

— С кем это, «с нами»? — отстранилась Катя, заглядывая в моё смущённое лицо.

— Ну, я с Настей, ты с Сашей… — Катя радостно рассмеялась:

— Ты что, влюбился? — мне стало жарко:

— Кать, я тебя люблю…

— Меня, понятно, я тоже тебя люблю, я про Настю спрашиваю.

— Не знаю, Катя, мы завтра пойдём стричься?

— Пойдём, Котичек, — она нежно поцеловала меня в щёчку, — не знаю только, пойдут ли тебе мои плавки к твоей новой стрижке?

— Посмотрим. Насте понравились, девчонкам, тоже.

— Кто там был?

— Наташа и Ира. Кать, там были мои знакомые пацаны, и они не узнали меня!

Катя захихикала:

— Здорово было бы, если бы узнали!

— Да, Катя, обозвали бы бабником…

— Тебя? Никогда.

— Почему?

— Потому что мы всегда вместе. Подумай сам! Ты всегда с девочкой!