Оберон - 24. Часть вторая.

«Вот и всё!» - подумал я, собираясь. Выйдя из своей кибитки, увидел, что моя команда уже ждала меня, для пробежки. Я посмотрел всё-таки, как Катя с Дэном, о чём-то весело щебеча, собирались в степь. Катя глянула на меня, и тут же отвернулась, вскочила на коня, и ускакала, друзья кинулись за ней. Я вздохнул и повёл ребят на разминку. Оставив их отрабатывать приёмы, я забежал в свою кибитку, собрал вещи: старое бельё, шорты с майкой, одежду из клиники, аккуратно сложил всё в вещмешок, потом завернул в тонкую шкуру вяленого и копчёного мяса, флягу воды, лук, стрелы, боевой топорик. Вздохнув, решил, что после обеда, когда все будут отдыхать, отправлюсь, якобы на охоту, а на самом деле к скале, где лежат наши скафандры.

Что с ними? Влезу ли я в свой детский скафандр? Ничего я этого не знал. Не получится, так не получится. Возвращаться я не собирался, слишком сильна боль, выжигавшая меня изнутри.

Так я и сделал. Поглотав, не жуя, обед, предупредил Юлика и Листика, что пойду, поброжу по степи. Может, еще, кого добуду. Понравилось мне это дело.

Сначала пацаны хотели идти со мной, но я отговорил, сказав, что хочется побыть одному. Ребята, с облегчением, согласились остаться.

Прикинув направление, я неторопливым шагом отправился в путь. Солнце уже было высоко, я сделал себе бандану, чтобы не напекло голову. Как-то раз уже схватил тепловой удар, даже не заметил, как из носа хлынула кровь, резко ослабел, голова закружилась. Хорошо, ребята были рядом.

Теперь я один, позаботиться обо мне некому. Спасать должен себя я сам.

Шагалось весело, набрав хороший темп, шагал, чувствуя, как стало легко на душе. Когда принимаешь решение, всегда делается легче. Впереди цель, позади сомнения и разочарование.

Главное, не сковырнуть корку слегка затянувшейся раны. Не думать, не вспоминать!

Так я и шёл, раздвигая ковыль, ориентируясь по солнцу, на восток, глядя под ноги, чтобы ненароком не наступить на змею, или не провалиться в чью-нибудь нору.

Я уже начал подумывать о привале, когда услышал позади себя конский топот. Оглянувшись, увидел, что меня настигает всадник, скачущий галопом на коне. Всадник низко пригнулся к гриве лошади, так что разглядеть его я не успел, только шарахнулся в сторону, чтобы разгорячённый конь не стоптал меня. Лошадь проскакала мимо, а всадник слетел с седла, напал на меня, и мы покатились по сухой земле. Напавший оказался сверху, оседлал, и начал бить меня по лицу.

Разбил мне губы, из носа побежала кровь. Я закрыл глаза, и не сопротивлялся. Пусть хоть убьёт.

- Что, решил меня здесь бросить?! Размазня, предатель, тупой ревнивец! – кричала Катя, не уставая избивать моё неподвижное тело.

Потом наклонилась, и впилась губами в мои разбитые губы. Я понял, что мне конец.

Во-первых, губам стало очень больно, во-вторых, нос был залит кровью, дышать стало невозможно, в глазах потемнело, и я потерял сознание.

Очнулся, когда мне на лицо полилась вода.

- Ты что, идиот? – испуганно спросила Катя. Я тупо смотрел на неё, ничего не понимая. То душит, то спасает. Или придумала такой изуверский способ казни: придушить, оживить, потом ещё что-то придумать. Ну и пусть. Я отвернулся, глядя в небо без единого облачка, выгоревшее до белизны. Где-то в вышине парил стервятник. «Скоро на ужин прилетит», - подумал я, но опять Катя отвлекла меня, похлопав по щекам.

- Ты там как, живой? – я молчал.

- Я с тобой, негодяй, разговариваю!

«А я нет» - лениво подумал я.

- А! Ты подумал, что я… - Катя захлебнулась от негодования, - Хочешь, я тебе докажу, что я честная?! – Катя начала раздевать меня. Я не сопротивлялся. Пусть доказывает. Катя раздела меня догола, разделась сама. Взгляд мой прояснился, увидев её необыкновенно красивое тело.

- Ну вот, оживаешь! – радостно сказала Катя, начав осторожно целовать меня. Руки мои, независимо от меня, обняли это прекрасное тело, я опрокинул Катю на брошенные вещи, стал сам нежно целовать своими разбитыми губами её сладкие уста…

- Ай!! – возглас отрезвил меня, но Катя меня не отпускала, пока я опять чуть не потерял сознание от жгучего наслаждения. Упав рядом с Катей, я не мог ничего понять. Ведь Катя жила с Дэном?!

- Как же я тебя люблю, Тоник! – наконец произнесла-прошептала Катя, - Даже боль сладкая, когда я с тобой! Не могла даже подумать, что так может быть! Ещё?

- Катя, надо, наверно, отсюда убираться? Нас же найдут!

- Не торопись… О! Да мой Тоник голос подал! Пришёл в себя? Тоник, ну, ответь.

- Да, Катя, только я не понимаю, к чему было всё это?

- Тоник, я тебе сейчас всё объясню, только успокойся. Думаешь, мне было легко?! Я готова была убить тебя из ревности, поэтому мне удалось тебя так разыграть. И не только тебя. За нами следили, и, если бы что-то заподозрили, случилось бы непоправимое. Я узнала, что невесту лишает девственности только муж. Пока он этого не сделал, его жена неприкосновенна. Понял, теперь?

- Не-а.

- Какой-то ты тупой. Пока ты развлекался с девочками, я берегла свою честь, теперь понял?

- Что-то начинаю понимать. Слезь с меня, нам надо смыть кровь, а то пожалуют хищники!