Оберон - 24. Часть вторая.

Да и про танки… Те, кто бросался под танки, обвязавшись гранатами, они что, были сиротами, у них не было любимых, жён, детей? Они защищали их жизни, отдавая свою. И дети остались живы, родились внуки, правнуки, и стали плевать на памятники своих дедов, укоряя их в жестокости к, ни в чём не повинным солдатам рейха. «Завоевали бы нас немцы, жили бы, как немцы, пили бы баварское пиво, заедая колбасками».

Человек такая скотина, что любой рай превратит в ад, и плюнет на наш с Катей памятник, если вдруг он появится, и проклянёт нас, за то, что возродили их к жизни, которую они поспешили превратить в существование.

А если узнает, каким образом их возродили? Я заскрипел своими крепкими зубами.

- Тоник! Перестань, возьми себя в руки.

Я поднялся, и пошёл в ванную комнату.

В кают-компании Катя уже накрыла на стол. Я сел, с надеждой взглянул на Хранительницу очага.

- Катя, помолимся? – Катя кивнула, посмотрев на мою кислую физиономию.

- Помолимся, Тоник, а то от твоего вида молоко скиснет.

- Какое молоко?

- Постаралась воспроизвести то молоко, что пили у славян.

Мы встали на колени, я стал молиться, просить у Хранительницы дать мне терпения. Тут мне пришла одна мысль:

- Катя, разве нет другого способа для сбора этой… гм, субстанции.

- Какой другой способ?

- Ну, в баночку, термос, ещё что…

- Тоник, надо поискать, должно быть, ведь могут быть одарённые дети, старики… - Катя выпорхнула из кают-компании, а я, с лёгкой душой, начал завтракать, не ожидая быстрого появления Кати.

Попробовал молоко. Да, Катя постаралась! Очень похоже.

Вернулась Катя. По её виду я не понял, хорошие новости она нашла, или не очень.

Катя принялась за еду, не обращая на меня внимания.

- Кать! – позвал я, - Молоко очень вкусное!

- Что? – очнулась моя любимая, - А, да! Есть такие контейнеры, именно на такой случай. Ребёнка ведь не потащишь в постель, да и дедушка, тоже… Тут уже должен работать ты.

- Я?!

- Ну да, мальчики очень стесняются девочек.

Я представил себе… Поёжился. Опускаюсь всё ниже. Растлитель малолетних!

- Дедушки, тоже?

- Ну, с дедушками проще, но самое надёжное, это старый добрый метод, сохранность 99 процентов.

- А один процент?

- Гибель, - пожала плечами Катя, - ну что, берём контейнеры?

- Конечно, берём! Понравившегося тебе объекта нежно усыпляем, и берём у него то, что нам нужно!

Катя фыркнула: - Знаю я твоё «нежно», после этого он даже дышать не сможет, не то что…

Но я несколько повеселел, всё-таки, есть шанс и рыбку съесть и… не сесть.

- Собираемся? – спросила Катя.

- Да, только надо взять с собой аптечку, что-то мы забыли об этом.

- Ты не знаешь, что на скафандре есть пояс? На поясе есть минимальный набор для выживания. Нож, аптечка, маленькая, правда, разовая, если надо срочно кого-то спасти.

- А я и не знал! – удивился я.

- Но ты хорошо придумал! Возьмём с собой большие аптечки!

Я задал направление «Мальчику», а Катя принялась учить меня пользоваться аптечками. Всего сразу не упомнишь, поэтому там прилагалась инструкция.

В аптечке были инъекции и мази для быстрой регенерации, кровоостанавливающее, препарат для ускоренного сращивания костей, заживление без шрамов, восстанавливающее потерю крови, даже восстановление утраченных органов! Конечно же, я представил утрату и выращивание своего любимого органа.

Спросил Катю. Та прыснула, но сказала, что всё может быть, но лучше не рисковать.

Въехали в зал уже слегка повеселевшими.

Как ни странно, дверь открылась туда, куда мы хотели. Здесь по-прежнему была зима. Или мы отсутствовали недолго, или прошёл год, а то и больше.

Осмотрелись, увидели свои свежие зарубки, поняли, что времени прошло немного. Тогда спокойно пошли по своей, уже знакомой, тропке.

При подходе к дозорной тропе нас остановили, потому что мы не скрывались, шли прогулочным шагом. Если бы захотели, прошли незаметно, как они сами нас учили.

- Стойте! – послышался негромкий окрик, и увидели Ладислава. Он расплылся в такой широкой улыбке, что я заподозрил и его в связи с моей женой.

Жаль, что я не чувствую нужных людей! Я бы их проредил. Да, кстати, где моя сабля?!

В тот раз так спешил, что забыл её в нашей светёлке? Пусть там полежит, подумал я, а то ещё придёт идея отрезать кому-нибудь уши.

Улыбающийся Ладислав проводил нас до ворот, и вернулся. Дежурный дружинник хмуро взглянул на нас, сказал, что вызовет Микулу сюда. Ему, дескать, не было приказа пропускать нас.

Я облегчённо вздохнул:

- Катя, пошли отсюда, нам здесь не рады, найдём другой Мир! – я сделал движение, что разворачиваюсь, взяв Катю за руку. Катя поняла меня, подыграв:

- Да, Тоник, пошли отсюда, - мы шагнули назад.

- Эй, стойте! – заволновался стражник, - сейчас вызову Микулу!

- Не нужен нам Микула! – уже откровенно, с облегчением, улыбнулся я. Катя с подозрением посмотрела на меня: - Ты серьёзно?

- Более, чем! – Катя заволновалась, упираясь:

- Тоник, мне надо!

- Нас хотят унизить!

- Я, наверное, заслужила, кто-то распустил слухи.

- Кроме твоего любимого Вольхи некому. Кстати, они все кричали тебе, чтобы ты возвращалась, что теперь произошло?

- Что звал? – услышали мы знакомый голос, и обернулись.