Обещай мне

– Ваше преподобие, я передаю эти документы вам. Я привезла их из Венеции. Это свидетельство о моем браке с маркизом Сэндхерстом и свидетельство о рождении моего сына. И в том, и в другом документе проставлены неправильные даты. Делайте с ними все, что сочтете нужным: сожгите, порвите или спрячьте куда-нибудь. Единственное, о чем я прошу, это чтобы они никогда больше не попадались мне на глаза. Сделаете ли вы это для меня?

– Охотно, – кивнул викарий, принимая бумаги. – Леди Сэндхерст, вы приняли правильное решение, и поступок ваш заслуживает всяческого одобрения.

– В таком случае до завтра, – сказала она, вставая. – Я не хотела, чтобы это было пышное торжество, и потому приглашены только самые близкие: леди Гарриэт и леди Августа, и конечно, виконт и виконтесса Рокингем, которые согласились стать крестными родителями Кита. Каждого из них я попросила хранить до поры в секрете подробности церемонии, и все с готовностью дали согласие. Я не знаю, когда наберусь храбрости для разговора с герцогом, но мне хочется, чтобы именно из моих уст он услышал обо всем.

– Напрасно вы недооцениваете себя, леди Сэндхерст, – произнес викарий, беря за ее руку. – У вас храбрости достанет на десятерых мужчин. И я дам вам совет: не стоит недооценивать милосердие лорда Уорбека.

Когда Филиппа покидала домик викария, она улыбалась, но сердце ее ныло в предчувствии будущих перемен.

Глава 16

Загородный дом Тобиаса и Белль, который они в шутку называли «Рокингемским аббатством», был ярко освещен. Холл и парадная гостиная празднично убраны и украшены множеством цветов. Фестоны розовых шелковых лент и гирлянды белых роз превратили бальную залу в сказочный сад. Вечер только начался, и никто из гостей еще не прибыл.

Филиппа стояла на террасе вместе с Белль, наслаждаясь мирным покоем августовского вечера. На подругах были вечерние платья похожего фасона: с завышенной талией и рукавом фонарик, с глубоким декольте и открытыми плечами. Филиппа нервничала. Бал должен был стать для нее первым выходом в свет после возвращения из Англии. Это событие не шло ни в какое сравнение с поминками или со званым вечером у Белль, где собирались только близкие.

Чтобы уговорить ее появиться на балу, понадобились общие усилия виконтессы Рокингем, вдовствующей герцогини Уорбек и вдовствующей маркизы Сэндхерст.

Они в один голос уверяли, что, как вдова пятого маркиза Сэндхерста, она просто обязана бывать там, где собирается местная аристократия, иначе ее сочтут гордячкой. Добросердечные леди занимали достаточно высокую ступеньку социальной лестницы, и если случится худшее и никто не явится на бал, куда пригласили «пресловутую особу», их репутации не пострадают. А вот она… Представив себе такое, Филиппа содрогнулась.

От Корта до сих пор не было ни слуху ни духу. В последний раз они виделись неделю назад, в Галлс-Нест, и с тех пор – ничего. Белль сказала, что приглашение на бал было Корту послано, но что он никак на него не откликнулся. Возможно, его задерживали дела, но Филиппа помнила его холодный взгляд, пригвоздивший ее к полу во время разговора о родителях.

Она повернулась к Белль, занимавшейся букетом пионов на столике. На виконтессе было вечернее платье из розового газа на плотном чехле, выгодно подчеркивавшее блестящий шелк темных кудрей. Чисто автоматически Филиппа отодвинула зажженный канделябр подальше от воздушного наряда подруги.

– Я так благодарна тебе и Тоби за то, что вы согласились быть крестными родителями Кита, – сказала она задумчиво. – Вы всегда были мне добрыми друзьями, но сейчас из друзей вы превратились в ангелов-хранителей.

– Quelle absurdite[21]!

Леди Габриэль повернулась к подруге. Ее большие темные глаза были серьезны, но от Филиппы не могли укрыться лукавые искорки в их влажной глубине.

– Это мы польщены, что нам доверили такую важную роль. Когда у нас с Тоби появится первенец, ты станешь его крестной. – Улыбка, появившаяся было на губах Белль, вдруг исчезла, и она нахмурилась, глядя на пионы. – Порой мне кажется, что надеяться уже не стоит. Mon Dieu, мы женаты вот уже шесть лет, но по-прежнему бездетны!

Филиппа с глубоким сочувствием пожала руку подруги. Ей было известно, как отчаянно Рокингемы хотят детей.

– Мне кажется, это чаще всего происходит тогда, когда менее всего ждешь. Возможно, тебе стоит на время забыть о детях – ив один прекрасный день ты вдруг поймешь, что беременна.

– Надеюсь, ты права, cherie, – Белль заставила себя улыбнуться. – Родители посоветовали нам обратиться к одному известному лондонскому врачу. Мы так и сделали, и он объяснил, что ежедневный физический акт утомляет женский организм, и он теряет способность к зачатию. Но как же нам быть? Мы так любим друг друга… нет, я решительно нахожу, что не в силах следовать этому совету! Более того, он посоветовал нам не предаваться чрезмерной страсти во время занятий любовью. Как будто страсть может быть чрезмерной! – Белль засмеялась. – Ведь мы живые люди, а не два обрубка дерева! Признаюсь, Филли, мы честно попытались… но просто не сумели.