Обещание Габриеля

– Была там. Приехала в Кембридж знакомиться с крестницей. – Профессор Пиктон обняла Джулию и шагнула назад. Глаза ее блестели. – Можно мне ее подержать?

– Конечно.

Габриель вынул ребенка из колыбели и успел поцеловать перед тем, как передать Кэтрин.

Клэр открыла большие синие глаза. Кэтрин улыбнулась:

– Здравствуй, Клэр! Я твоя тетя Кэтрин.

Младенец открыл крохотный ротик и зевнул.

– Красивое имя – Клэр, – продолжала Кэтрин, не смущаясь девочкиной сонливостью. – Я думала, что твои родители назовут тебя Беатрис. Но теперь вижу, что ты больше похожа на Клэр.

– Как нам будет интересно! – прошептала Кэтрин ребенку. – Я тебя научу итальянскому и расскажу про Данте и Беатриче. А когда ты подрастешь, повезу тебя во Флоренцию и покажу тебе, где жил Данте.

Девочка будто смотрела на тетю осмысленно. Кэтрин наклонилась к ней ближе и прочла вслух:

Donne ch’avete intelletto d’amore,
i’ vo’ con voi de la mia donna dire,
non perch’io creda sua laude finire,
ma ragionar per isfogar la mente

[3].

Габриель узнал строки из «Новой жизни» Данте – Кэтрин цитировала его хвалу прекрасной Беатриче.

Джулия замерла.

И вдруг, неожиданно, как разражается гроза над пикником, разрыдалась.

Глава 4

Все затихли, все взгляды обратились к Джулии. Она, закрыв рот ладонью, пыталась подавить всхлипы.

Ричард, Кэтрин, Ребекка и Рейчел стояли потрясенные, не зная, что делать.

– Дайте нам минуту, – тихо сказал Габриель, все так же обнимая Джулию за плечи, вывел ее в гостиную, в тихий уголок у окна.

– Милая, что случилось? У тебя что-то болит?

Он нагнулся озабоченно, вглядываясь в ее лицо.

Джулия закрыла глаза, но слезы все текли. Она покачала головой. Габриель привлек ее к себе:

– Не понимаю. Ты хочешь, чтобы все ушли?

Она снова покачала головой. Габриель прильнул щекой к ее волосам:

– Я не знал, что они все это задумали.

– Шаров тут вдвое больше, – сказала она неразборчиво.

– А гелий опасен для младенцев?

– Нет. Да. Не знаю. – Она схватила его за рубашку. – Не в этом дело. Тут вдвое больше подарков и цветов, чем было в больнице. И еще фламинго на нашем газоне!

– Милая, фламинго я могу убрать. – Габриель поцеловал ее волосы. – Прямо сейчас займусь.

– Не в них дело! – Джулия запустила руку в карман Габриеля, вытащила носовой платок. Помахала у него перед лицом. – Как хорошо, что я это тебе купила.

Она высморкалась.

– Джентльмен всегда имеет при себе платок – как раз на такой случай. – Габриель погладил ее по спине, еще заботливей, чем прежде. – Тебя расстроили фламинго, но ты не хочешь, чтобы я их убирал?

– Кухня набита подарками. Кэтрин приехала из самой Англии и Данте цитирует!

Джулия снова разразилась слезами.

Габриель нахмурился – видеть слезы жены ему было больно.

– Ну конечно, подарки. Новорожденным их всегда дарят. Традиция такая.

– Сколько в кухне моих родственников?

Джулия промокнула нос. У Габриеля сжалось сердце.

– Твой отец и Диана хотели тут быть, но Томми заболел. Ты скоро их увидишь. – Он пальцами стер слезы Джулии. – А в кухне родные, наши родные. Те, кто любит тебя и Клэр.

Она сглотнула слюну.

– Я скучаю по твоей маме. Скучаю…

Габриель вздрогнул, как от боли. В незаконченной фразе Джулии было море страдания. У нее было несчастливое детство с матерью – наполовину жестокой, наполовину равнодушной.

– Мне тоже не хватает Грейс, – признался он. – Я думаю, нам всегда будет ее не хватать.

– Я мать всего пару дней, но люблю Клэр так сильно, что все для нее готова сделать. Почему же с Шерон так вышло?

Габриель посмотрел на жену:

– Не знаю.

Это была правда. Как, чем можно объяснить безразличие и жестокость? От своего биологического отца он получал и то и другое. И понял наконец, что любая попытка объяснить подобное поведение бесполезна, потому что объяснение чаще всего маскирует оправдание. А оправданий он слышать не желал.

Габриель положил ей руки на плечи, слегка их стиснул.

– Джулия, я люблю тебя. Мы любим друг друга, и мы любим Клэр. Начали мы свою жизнь не с лучшими ролевыми моделями, но подумай, что у нас есть сейчас: все, кто у нас на кухне, потом еще Том и Диана, и Скотт с Тэмми, и все, кого мы любим. Наша задача – создать собственную семью. Для Клэр.

– Она не будет знать, каково это – когда мать тебя не любит, – сказала Джулия, и ее голос прозвучал яростно.

– Не будет. – Габриель обнял ее крепче. – И еще у нее есть отец, который очень любит ее и ее маму.

Джулия вытерла глаза тыльной стороной ладони.

– Прости, что все испортила.

– Ничего ты не испортила. Сегодня твой день. Имеешь право плакать, если хочешь.

Джулия рассмеялась – как солнце выглянуло после дождя. Потом, ни с того ни с сего, привстала на цыпочки – глянуть через плечо Габриеля в окно.

– У нас весь газон уставлен этими фламинго.

У Габриеля дернулись губы:

– Уставлен.

– Мне они даже нравятся.

– Мне кажется, ты сильно недоспала. – Он поцеловал ее в лоб.