Обещание (ЛП)

Шампанское было сюрпризом. С другой стороны, не каждый день девушка из района переживает похищение, ранение, ее история попадает в новости, а через пару недель идет на свидание со своим спасителем.

Все мы, выжившие в этой ситуации, были достойны праздновать. Это было очень похоже на Елену — думать с нами на одной волне и реализовать задуманное.

Я потянулась к своему бокалу шампанского, но увидела, как пальцы Бена сомкнулись на ножке, прежде чем я его взяла.

Он отодвинул бокал, и я посмотрела на него.

— Когда ты принимала последнюю таблетку? — спросил он.

— Сегодня утром, — ответила я.

— Тебе нужно выпить, чтобы пережить этот вечер?

Боль была невыносимой, и по опыту я знала, что, скорее всего, будет еще хуже. Так что ответ на этот вопрос был утвердительным.

Поэтому я дала ему этот ответ.

— Да.

— Фрэнки, почитай аннотацию, которая прилагается к твоим лекарствам. Никакого алкоголя.

Я моргнула.

— Но я у «Джузеппе».

— Да. И я привезу тебя сюда еще раз, тогда ты сможешь выпить столько шампанского, сколько захочешь. А сегодня не стоит.

Я потянулась за своим бокалом, сказав:

— Уверена, что все будет хорошо.

Бен отодвинул его дальше, заявив:

— Я не уверен, поэтому ты не будешь пить.

Я сосредоточилась на нем.

— Бен, всего лишь один бокал.

— Франческа, нет.

Именно тогда я пристально посмотрела на него и заявила:

— Это свидание становится совсем невеселым.

Мои слова ни в малейшей степени его не смутили, к такому выводу я пришла, когда он совершенно спокойно заявил:

— Будет совсем не весело, если у тебя случится припадок, или ты заснешь и не проснешься, или у тебя начнется приступ жуткой боли или другие причины, фармацевты поместили не просто так эту фразу в аннотации к лекарствам — ты не должна пить, пока принимаешь эти таблетки.

— Скорее всего, все будет не так драматично.

— Детка, в тебя стреляли. Вопреки всему святому в Чикаго, где уже давно нет бутлегерства, как в двадцатые, твой мужчина решил стать богатым и умным в итоге был убит. Твой брат вот-вот обанкротится из-за алиментов, которые будет выплачивать, или его история станет фильмом, снятым для телевидения, когда все те сучки, которых он пометил или пометит, потеряют рассудок и отвернутся от него и / или друг от друга. Ты — магнит для драм. Я знаю, что ты с приветом, потому что хочешь рискнуть на пустом месте. Но ты не сделаешь этого со мной.

— Как так получается, что ты можешь быть таким рациональным, заботливым и быть таким невероятно раздражающим? — спросила я внезапно, и он ухмыльнулся.

— Это сюрприз.

Я закатила глаза.

Бенни сделал глоток из моего бокала с шампанским.

Я открыла меню и принялась изучать его с намерением выучить каждое слово, даже если на это у меня уйдет вся ночь.

К сожалению, было бы невежливо заставлять официанта постоянно возвращаться к нашему столу, спрашивая, готовы ли мы сделать заказ. Поэтому, когда он появился в первый раз, я заказала жареных кальмаров, салат из шпината и ризотто с лобстерами, причем последнее было самым дорогим блюдом в меню.

Я закончила свой заказ словами:

— А в заключении, не утруждайте себя предложением взглянуть на поднос с десертами. Просто принесите сюда поднос.

Он кивнул и посмотрел на Бенни, который сделал заказ, закончив его словами:

— У вашего бармена хватит духу приготовить «Девственный Беллини»? (Коктейль «Девственный Беллини (Virgin Bellini)» В бокал для шампанского капнуть немного сиропа гренадин, налить до половины бокала персиковый сок и дополнить содовой. — прим. Пер.)

Я сжала губы, потому что любила «Беллини». Мой любимый коктейль. Бенни, очевидно, помнил, и это было мило, что он помнил.

— Уверен, что он знает как, — ответил официант.

— Хорошо, тогда принесите моей девушке и постарайтесь проследить, что б ее бокал не пустел.

Официант кивнул, взял меню, соединив его с тем, что забрал у меня, и унесся.

Бен посмотрел на меня.

— Приятно узнать, что «Линкольн» не умерил твой аппетит.

Я схватила салфетку, развернула ее и положила себе на колени.

Бенни продолжил, как только я положила салфетку на колени:

— Также приятно узнать, что мне необходимо будет повысить себе зарплату, чтобы я мог иногда приглашать тебя куда-нибудь и мог себе это позволить.

Я скрестила ноги под столом и стала передвигать свои столовые приборы, выравнивая аккуратно вокруг тарелки, хотя их уже и так тщательно разложили.

— Франческа, — позвал он.

Я скосила на него глаза.

— Что?

— Я бы купил тебе тарелку, доверху наполненную сапфирами, и был бы счастлив, сидя напротив тебя, пока ты перебирала их, если бы даже злилась на меня за то, что я рационален и заботлив.

Мой желудок сжался, сердце сжалось, я наклонилась к нему, чтобы прошипеть:

— Перестань быть таким потрясающим.

Он откинул голову назад и рассмеялся, показывая мне, что не собирается прекращать быть таким потрясающим потому что, когда он смеялся, то становился еще более потрясающим.