Обещание рая

— Согласен. Не вижу повода для отказа, — проговорил судья, не сводя глаз с Джошуа. — Не вижу.

— Спасибо, — поблагодарил Зак и похлопал судью по плечу. — Большое спасибо.

Судья кивнул.

Зак опустился на колени рядом с другом, с отвращением сбросил ползающих по нему тараканов. Затем дотронулся до черного лица друга и вздрогнул. У Джошуа была лихорадка. Медлить нельзя.

— Джошуа! — позвал Зак, склоняясь еще ниже. — Ты меня слышишь, Джошуа?

Негр тяжело вздохнул, с трудом открыл глаза и едва слышно прошептал:

— Мистер Зак? Мистер Зак, я так рад вас видеть. — Он протянул к нему слабую дрожащую руку. По лицу его текли слезы. — О, мистер Зак, мне так больно!

— Я пришел за тобой, сейчас мы поедем домой, — взволнованно сказал Зак. — Ты сможешь вернуться к Сабрине.

Джошуа облизал потрескавшиеся губы.

— Сабрина… — вымолвил он и снова медленно закрыл глаза.

Зак поднял его на руки. Боль, сжавшая его сердце, во много раз превосходила боль в легких. Он понес своего друга вверх по крутой лестнице, затем вынес на улицу и уложил на заднее сиденье фургона. Затем привязал свою лошадь позади и занял место на козлах. Стегнув лошадь, он оглянулся и увидел, как из здания тюрьмы выбежал судья Прайор и помчался за ним, размахивая руками и угрожающе крича:

— Остановитесь! Верните мой экипаж.

— Кажется, я забыл спросить у вас разрешения, не так ли? — крикнул ему в ответ Зак и рассмеялся. — Это будет последней вашей уступкой. — Он снова подстегнул лошадь и оглянулся на лежащего Джошуа. Острая жалость пронзила его сердце. — Все будет хорошо, дружок! — тихо сказал он.

Однако он понимал, что это не совсем так. Джошуа придется отнять руку.

Глава 24

Мы должны быть вместе: ты и я.

Олфорд

Сумерки сгущались. Иден собрала садовые инструменты, спрятала их в сарае и, заперев его, вошла в дом. Теперь ей с трудом верилось, что до своего знакомства с Заком ей очень нравились эти предвечерние часы. Она любила их. И не чувствовала одиночества.

А что теперь? В отсутствие Зака все казалось ей пустым, потерявшим всякий смысл.

Она остановилась и с ненавистью уставилась на океан. Скоро Зак снова будет вынужден отправиться в плавание. Мысль об этом повергла ее в отчаяние, и холод пробежал по телу. Кто знает, возможно, он уже там? Что если судья не оставил ему времени заехать попрощаться, тогда вполне возможно, она никогда не узнает, что с ним произошло.

— Интересно, как обстоят дела на его плантации? — прошептала она, вспомнив, как разволновался Зак, услышав о появлении на маяке растерянной и испуганной Сабрины. Легкий бриз ласкал ее распущенные волосы. — Надеюсь, что там все в порядке. Ему и так хватает неприятностей.

Ей стало прохладно, и она посмотрела в сторону маяка. Было уже достаточно темно, и она увидела мягкий свет спасательного луча. Отец уже приступил к своим обязанностям и будучи человеком ответственным не дожидался наступления полной темноты, чтобы включить прожектора.

Она улыбнулась. Ее забавляло, что с некоторых пор отец начал ласково выговаривать Анжелите за ее путешествия в одиночку по Лайтхаузроуд, как журил раньше ее, Иден.

Без сомнения, он и прежде волновался за нее, но никогда не осмеливался вслух заговорить об этом.

А теперь? У него снова были две женщины, которые его любят. Прибавилось также тревог и хлопот.

Приподняв подол платья, Иден побежала к маяку.

— Лучше хотя бы ненадолго составить ему компанию, — прошептала она. Вдруг ей показалось невыносимой сама мысль об одиноком вечере. Если только она останется одна, ее замучают переживания о Заке и о их будущем. — Пожалуй, я нуждаюсь в обществе отца гораздо больше, чем он в моем, — сказала она и побежала вверх по крутой лестнице.

Зак без устали шагал из угла в угол по комнате для гостей на втором этаже и с тревогой прислушивался к прерывистому дыханию Джошуа. Ему только что ампутировали руку, и Зак, глядя на повязку на правом плече своего друга, чувствовал мучительные угрызения совести. Кровь, просочившаяся сквозь бинт, засохла и выглядела темно-красными кляксами на белом фоне. Жизнь его друга в опасности! Но он будет жить. Ему еще придется выдержать немало битв. Высокая температура отнимает у него последние силы, во время операции он потерял сознание и еще не пришел в себя.

Зак посмотрел на Сабрину. Она сидела у изголовья Джошуа и прикладывала холодные компрессы к его разгоряченному лбу. Тоскуя, она напевала какую-то песню, которую Зак никогда не слышал. Он подошел к ней и положил руку ей на плечо.

— Не волнуйся, Сабрина. Он выживет. Он вышел победителем из стольких передряг за свою жизнь. Так же будет и сейчас.

Сабрина медленно подняла на Зака черные глаза и с укоризной взглянула на него.