Обещание счастья

— Каждая женщина желает, чтобы с ней считались. Я свяжусь с Лиз после обеда, как мы договорились. Желаю вам вытащить что-нибудь из Радовича.

Ох уж эти женщины, подумал Ник. Он должен извиниться. В конце концов, Лиз его друг. Она ему помогает, а он… А что он, собственно, сделал? Чем ее обидел? Черт, неужели она не может понять, как он измотан этой историей с Кэсси?! Неожиданно ему пришли на память слова Эндрю: «Она любит тебя и всегда любила».

Вот черт!

Лиз открыла дверь, когда он уже собрался уходить.

— Прости, я вела себя как истеричка, — сказала она спокойно.

Ник обнял ее.

— И ты меня прости. Иногда я сам не соображаю, что говорю. Извини, если я был резок. — Он почувствовал, как напряглось тело Лиз под его руками, и сразу отстранился.

— Не нужно извиняться, Ник. Я знаю, как тебе сейчас тяжело. Давай забудем про наш разговор, хорошо?

Но Лиз не забыла и вряд ли могла забыть. Ник видел это по ее глазам и чувствовал по тому, как сухо и ровно она задает вопросы.

— У тебя есть для меня какие-нибудь специальные инструкции на сегодня? Что я должна сделать, кому позвонить?

— Просто занимайся салоном и старайся это делать как можно лучше. Беседуй с клиентами, рекламируй последние поступления косметики из Франции. Если потребуются новые мастера, не спеши. Кэсси нанимала самых лучших, предлагая им высокую зарплату. Да, сегодня придет женщина, о которой я тебе говорил, так что кухня пусть тебя не волнует. Я оставлю ей записку и попрошу приготовить что-нибудь к обеду. Она прекрасно готовит.

— И не подумаю волноваться. Что еще?

Что-то между ними изменилось, но он никак не мог понять, что именно. Необходимо было что-то сделать или сказать, иначе все могло рухнуть, безвозвратно исчезнуть. Ник перебирал в голове какие-то слова, но инстинктивно чувствовал, что ни одно из них не подходит.

— Ты хороший друг, Лиз, — вот и все, что он смог выдавить из себя перед уходом.

Когда Лиз закрывала дверь, в ее глазах блестели слезы.

11

Изнемогающий от жары Ник вошел в квартиру. К счастью, уходя утром, он не выключил кондиционер. В спальне, стащив с себя влажную одежду, Ник нажал кнопку автоответчика. Звонил агент по недвижимости, давний клиент, и пара приятелей. Раздевшись догола, он достал из шкафа сухую одежду и направился в ванную, но задержался на пороге, услышав голос Кэсси. Ник выскочил из ванной и некоторое время стоял и слушал, недоверчиво глядя на телефон. Когда ее голос смолк, Ник перемотал пленку назад, а потом посмотрел на время — 16.30.

Он позвонил в салон.

— Где ты пропадал? — раздался голос Лиз. — Опять звонила Кэсси. Она сказала, что сейчас находится в относительной безопасности и очень хочет с тобой поговорить.

— Почему ты мне не позвонила? — рявкнул Ник.

— Куда? Ты обещал, что позвонишь сам. Кстати, Паркер тоже не звонил.

— А у тебя не хватило ума позвонить сюда и оставить сообщение? — Еще не закончив фразу, Ник почувствовал, что снова ляпнул что-то не то, но спустя миг забыл об этом. — Я зашел переодеться.

— В чем дело, Ник? Тебя не было дома. Кэсси оставила тебе сообщение и сказала, что перезвонит позже. Если ты так переживаешь, то сидел бы дома и ждал ее звонка. И не смей вымещать на мне свою злость. Если бы я знала, где тебя найти, то непременно бы туда позвонила. Что-нибудь еще? Нет? Я кладу трубку.

— Лиз…

— Знаю, ты ужасно сожалеешь и так далее. Я тоже. Все.

Гудки на том конце линии прозвучали угрожающе. Он опять умудрился обидеть Лиз. Может он, в конце концов, сделать что-нибудь по-человечески?

Но муки самобичевания закончились, когда Ник еще раз прослушал сообщение. Итак, звонила Кэсси. У нее пока все в порядке. Теперь ему надо только дождаться, когда она позвонит еще раз. Ледяные струи душа окончательно привели его в норму.

Через полчаса он был одет и причесан. К этому времени пришли обедать Паркер и Лиз.

В воздухе повисло невидимое, но ощутимое облако враждебности. Ник еще раз включил сообщение Кэсси, а Лиз прочла по бумажке то, что та говорила ей.

— Это объясняет, почему в полиции не хотят об этом говорить, — подытожил Паркер. — Они предпочитают держать рот на замке, когда дело касается ФБР.

— А как же те высокопоставленные друзья, о которых вы говорили? — поинтересовался Ник.

— А как ваши высокопоставленные друзья? — парировал Паркер.

— Так же, как и ваши, сидят на своих высоких местах. Черт! Как же я от всего этого устал. — Ник стукнул кулаком по столу. Солонка подпрыгнула, перевернулась и упала на пол. Тысячи крошечных гранул рассыпались по полу.

Три пары глаз уставились на рассыпанную соль, но никто не двинулся, чтобы ее убрать.

Лиз механически жевала пиццу. Паркер открыл банку с пивом. Ник носком туфли собрал из соли маленький островок и что-то еле слышно пробурчал.

— Я просмотрел массу документов по Программе защиты свидетелей и выяснил, что вы имеете право написать письмо, которое судебный исполнитель обязан передать человеку, находящемуся под защитой Программы. Правда, Кэсси, судя по ее словам, сбежала… — Паркер пожал плечами и замолчал.

Лиз положила пиццу на тарелку.