Обещание сердца

В субботу утром я находился в раздевалке вместе с другими игроками команды. Натягивая через голову майку, я подавил зевок. Чертова бессонная ночь. Я не сомкнул глаз и лишь ворочался с боку на бок, вспоминая Джени и наш поцелуй.

Стоило нашим губам соприкоснуться, и в моей груди поселилось неведомое чувство; оно перекликалось с тем, что я испытывал на поле, слыша свое имя, срывавшееся с уст тысяч болельщиков. В нем сочетались радость, нежность и совершенство. А еще счастье, о котором я мог только мечтать. Я ведь держал ее в своих объятиях, наслаждался вкусом ее мягких губ.

Но урод Оливер все испортил. Да и остальные не отставали. Из-за них Джени почувствовала себя очередным моим «завоеванием».

«Нет, черт возьми, я сам во всем виноват».

Ну что за ирония судьбы. По правде говоря, я никого никогда не завоевывал. Все девушки, с которыми я когда-либо появлялся перед друзьями, были чистой воды ширмой, чтобы держать всех остальных на расстоянии. Я притворялся, что встречаюсь то с одной, то с другой, напропалую тратя состояние Руссо на «женщин». На самом же деле я просто приглашал их куда-нибудь выпить, порой целовал на прощание и больше никогда им не звонил.

Так было проще. Ребята из нашей компании верили в мои нескончаемые свидания и даже не задавались вопросом, почему я никого не приглашаю к себе домой. Само собой, о серьезных отношениях не шло и речи.

Пока не появилась Джени.

Во время поцелуя в груди вспыхнула надежда, что она сможет принять правду о моей жизни, несмотря на всю постыдность ситуации, и разглядеть за маской плейбоя, которой я прикрывался словно щитом, мое истинное лицо.

Однако мне не стоило совершать эту ошибку – целовать ее на глазах у всей компании, включая Оливера.

«И теперь все, что бы ни зародилось между нами, кончено».

Я ждал, что наступит облегчение, ведь моя личная жизнь по-прежнему останется для всех тайной, но меня одолевали лишь гнев, разочарование и сдерживаемая страсть. Мне хотелось, чтобы Джени была рядом во всех смыслах – делила со мной не только постель, но и жизнь. А еще хотелось для себя иного будущего, не связанного с футболом. Однако обстоятельства были сильнее меня, и поэтому оставалось только злиться и кипеть внутри.

Товарищи по команде явно нервничали перед предстоящим матчем. Ну еще бы, всего шаг до финала! Они грубили больше обычного, толкались друг с другом в тесной раздевалке и слишком громко смеялись. Оливер непристойно отозвался о какой-то девушке, которую пытался затащить в постель. Я с шумом захлопнул шкафчик, и тут же взоры всей команды обратились ко мне. Даже Оливер уставился на меня с нескрываемым волнением и надеждой в глазах. Как будто я один мог принести всем победу.

«Какая чушь».

Конечно, отличная игра команды в этом сезоне была не только моей заслугой, но как бы мне ни хотелось закричать об этом во все горло, я подавил желание и попытался направить кипящий внутри гнев в другое русло. Пусть он поможет мне сыграть изо всех сил, пусть не даст хоть один повод усомниться в том, что я желаю побеждать, двигаться вперед и посвятить гребаному футболу всю свою оставшуюся жизнь.

Незадолго до первого свистка тренер, Филипп Дежарден, собрал нас вместе, а когда остальные ребята из команды вышли, отозвал меня в сторонку.

– Выглядишь усталым, – заявил он со своей обычной прямотой.

– Все хорошо, – возразил я.

– Уверен?

– Конечно. – Мне не терпелось стряхнуть его руку со своего плеча. – Пойдем.

Трибуны стадиона были заполнены до отказа. Интересно, была ли там Джени? Я вспомнил, что прошлым вечером, после ее ухода из «Ла Клоше», сказал мне Роберт:

– Так лучше. Ничто не будет отвлекать.

Как только я вышел на футбольное поле, внутри меня снова разгорелся гнев. Джени вовсе не отвлекала, она… много для меня значила. И могла бы стать частью моей жизни, если бы война во Вьетнаме не разрушила привычный мне мир. Я хотел поискать ее в толпе, но мог лишь смотреть на поле и следить за своими соперниками, словно бык, готовый броситься в атаку.

Прозвучал свисток, и игра началась.

У игроков «Лиона», выступавших в желто-зеленой форме, были проблемы с обороной, а их лучший нападающий за первые двадцать минут трижды оказывался в офсайде[57]. Мы даже не забили ни одного мяча, а я уже не сомневался, что победа в этом матче будет за нами.

По венам словно растекалось пламя. Я мчался по полю быстрее и активнее, чем когда-либо. Я энергично отобрал мяч у полузащитника «Лиона», дал пас своему нападающему, Йоханнесу, – возможно, лучшему игроку в команде после меня, который работал на фабрике и отчаянно нуждался в том, чтобы «Пари Сентрал» вышла во вторую лигу. Он проворно повел мяч по полю, но перед воротами противника нам навстречу бросились двое защитников и двое полузащитников.