Обещание сердца

– Буду с вами откровенен, мисс Уотсон. – Мужчина провел рукой по волосам. – Я почти исчерпал идеи о том, что делать с Каем. Парень с его потенциалом способен стать десятикратным чемпионом турниров Большого шлема[40]. Год назад он потянул локтевые связки, а в остальном находится в отличной физической форме. Но в его голове… – он постучал себя по виску, – полный раздрай. И я не знаю, как ему помочь.

– Что значит «полный раздрай»?

– На корте во время матча он теряет сдержанность, а если что-то выводит его из себя, вовсе перестает играть. Нужно навести порядок в его мозгу прежде, чем парень окончательно взорвется. Давайте покажу, что я имею в виду. – Облокотившись на стойку, Джейсон повернул ко мне экран смартфона, последнюю модель айфона. – Действия куда нагляднее слов.

Он нажал на иконку «Ютьюб» и запустил видео под названием «Сика́й Соломон: взлеты и падения».

– В первой половине ролика Кай демонстрирует свои лучшие стороны, – пояснил Джейсон. – Доволен, получает удовольствие от матча. Но во второй… – Он покачал головой. – Смотрите сами.

Я вытянула шею и уставилась на экран широко раскрытыми глазами, как будто хотела разглядеть Сика́я Соломона во всех деталях. Впитать в себя его образ как можно скорее.

«Как ты сказала? Не так-то легко ослепить?»

Черт возьми! Мужчина на экране был великолепен. Высокий, темнокожий, с длинными темными волосами, которые он машинально смахивал с лица между подачами. И пусть я ничего не смыслила в теннисе, но, глядя на нарезки из матчей на разных турнирах и площадках, ясно понимала, что Кай рожден для этой игры.

Рельефно очерченные мышцы на длинных ногах, по-мужски совершенные руки… Он двигался с невероятной скоростью в погоне за летящими в его сторону размытыми желтыми пятнами, элегантно и в то же время безжалостно орудовал ракеткой, так быстро нанося удары, что у соперника просто не оставалось шансов добраться до мяча.

А его лицо… Святой боже, подобная красота казалась почти непозволительной. Сильная челюсть, высокие скулы, проницательный взгляд карих глаз, широкий рот. Когда он бежал за мячом, на его прекрасно очерченных губах застывала дерзкая ухмылка или появлялась редкая улыбка, от которой почти захватывало дух.

С трудом сглотнув, я посмотрела короткую нарезку, где Кай отбивал удары ракеткой, зажатой между коленями.

– Твинер, – сообщил Джейсон. – Его излюбленный прием.

Кай раздавал автографы детям и позволял им ерошить себе волосы. Отбивал удары не глядя, чем вызывал рев толпы. И даже в шутку предложил свою ракетку критиковавшему его зрителю со словами: «Хочешь попробовать, приятель?»

«Боже, еще и австралийский акцент? Несправедливо…»

– В чем проблема? – поинтересовалась я. – Судя по всему, он вполне наслаждается жизнью. Я видела мало теннисных матчей, но не припомню, чтобы Серена Уильямс когда-либо делала твинеры.

– Нет, – подтвердил Джейсон. – Такое не в ее духе. Большинство профессионалов относятся к игре серьезно, в отличие от Кая. Но это не самое страшное. Гораздо хуже вот это.

Потом видео начало крутить эпизоды, где Кай вел себя безобразно: с перекошенным от гнева прекрасным лицом ломал ракетки, посылал к черту зрителей, сквернословил во весь голос, а то и вовсе прекращал играть и лишь неспешно ходил по корту, игнорируя подачи соперников. В одном из матчей Кай обрушил безжалостную тираду на судью, оштрафовавшего его за нарушение времени – неоправданно, по мнению Кая. Кончилось все тем, что судья удалил его с корта.

– Надо же, – пробормотала я.

– Вот-вот, – со вздохом согласился Джейсон, когда видео закончилось, и убрал телефон в карман. – Только в минувшем году за подобные выходки моего клиента оштрафовали на шестьдесят семь тысяч долларов. Добавьте к ним чудовищную сумму в двадцать четыре тысячи баксов, выставленную на прошлой неделе на международном турнире в Брисбене за преднамеренный проигрыш. У ассоциации профессиональных теннисистов лопнуло терпение, и Каю дали испытательный срок. Еще одна выходка, и его пожизненно отстранят от тенниса. И как назло, через несколько недель начинается Открытый чемпионат Австралии.

– А это крупный турнир?

– Вроде Уимблдона. Один из четырех турниров Большого шлема. – Во взгляде Джейсона отчетливо читалась отеческая забота. – Я упомянул, что его отстранят пожизненно? Вся его карьера под угрозой.

– Но я сомневаюсь, что смогу чем-то вам помочь, мистер Лемье.

– Зовите меня Джейсон. – Он пристально посмотрел на меня. – Мне нужна ваша помощь. Я бы выбрал мисс Померанц, но ее здесь нет. Зато есть вы.

– Я обычный администратор. Не вижу…

– Каю нужна ваша помощь, и на колебания нет времени. Буду с вами откровенен, мисс Уотсон. Срывы, свидетелем которых вы только что стали, начались после смерти отца Кая. Ему тогда было шестнадцать.

– О нет. – Я невольно прижала руку к груди. – Мне очень жаль.

– Конечно, он тяжело воспринял случившееся, – продолжал Джейсон, – но отказывается говорить об этом. Именно отец привил любовь к теннису, и его смерть выбила Кая из колеи. Мне нужна помощь, чтобы направить его мысли в нужное русло.

– Что я могу сделать?