Обещания и Гранаты (ЛП)

Я качаю головой в ответ, хотя уверена, что он не видит. Усмехаясь он ускоряет движение своего языка, и на этот раз, когда я кончаю, ему даже не нужно просить меня посмотреть на него; мои глаза немедленно ищут его, фиксируясь, когда оргазм сотрясает все мое тело, спина выгибается от стола, сдавленный звук вырывается из горла.

— Вот. Я знаю, что немного устал от произносимого слова, но, судя по румянцу на щеках зрителя и ощущения того, как ты кончаешь на моих вкусовых рецепторах, я склонен верить, что все еще знаю, что делаю.

Вытирая рот о мое бедро, Кэл выпрямляется в стоячем положении, протягивает руку и расстегивает пуговицы на рубашке. Он сбрасывает ее с плеч, черный материал падает на землю, а затем расстегивает штаны, стягивает их с бедер и также их отбрасывает в сторону.

Его член высвобождается, жемчужная бусинка возбуждения сочится с кончика его толстой головки, и он медленно поглаживает себя, окидывая меня пристальным взглядом.

— Я никогда не устану видеть тебя такой, — говорит он, слегка качая головой, как будто не может до конца поверить, что я здесь.

Делая шаг ко мне, он сжимает свой член в кулак, грубо трется между моими губами, размазывая мои соки по всему телу. Каждый движение по моему клитору вызывает укол боли в моей внутренности — такой, который изгибается на конце, превращаясь в неизмеримое удовольствие.

— Ты хочешь этого? — спрашивает он, приподнимая одну бровь, и хотя я должна сказать «нет» и взять себя в руки, вернуться к текущему вопросу, мое тело не согласно.

Один крошечный, почти незаметный кивок, и все; он издает тихий стон, одним толчком бедер входя по самую рукоятку, наполняя меня так сильно, что я не уверена, что смогла бы вытащить его, если бы захотела. После такого от меня будут соскабливать кусочки ДНК Кэла с моих внутренностей до конца моей жизни.

Хлопнув руками по обе стороны от моей головы, он начинает медленно, прижимая свой член к моим внутренним стенкам, поглаживая кончиком по каждому гребню и чувствительной мышце. Стол скрипит под нашим весом, смещаясь с каждым толчком, и я обхватываю его ногами за талию, пытаясь притянуть его как можно глубже.

— Черт, — говорит он, закрывая глаза и откидывая голову назад, и этот один слог наполняет все мое существо теплом, отчего у меня кружится голова. — Я так чертовски сильно скучал по тебе, малышка. По твоей киска, во твоим мозгам, по твоему умному гребаному рту. Асфодель уже не тот, без тебя в нем.

Я стискиваю зубы, стараясь не выругаться, в то время как он ощущается так невероятно внутри меня. Мой желудок сжимается, еще один оргазм уже прокатывается по моему позвоночнику, и я протягиваю руку, поглаживая большими пальцами его скулы, мои ладони по редкой бороде, покрывающей его челюсть.

Его глаза резко открываются, сужаясь.

— Ты снова это делаешь.

— Что делаю?

— Прощаешься. Не делай этого, черт возьми, Елена. Не прикасайся ко мне так, как будто думаешь, что это может быть в последний раз.

Я ахаю, когда он ускоряет темп, входя в меня с такой силой, что стол начинает двигаться назад, врезаясь в стену, прежде чем остановиться.

— Я ничего не делаю.

— Не лги мне, — говорит он, протягивая руку, чтобы схватить меня за горло одной рукой, сгибая хватку по бокам. — Зачем ты проделал весь этот путь сюда, если не собирался оставаться?

— Ты подал документы на аннулирование брака!

Рыча, он усиливает давление на мое горло, трахая меня сильнее, как будто он активно пытается разделить меня пополам.

— Я пытался быть зрелым и уважительно относиться к нашей ситуации.

— Ты даже не пришел за мной после того, как я оставила тебя в театре, — кричу я, удовольствие пронзает меня, унося с собой всю боль. Мой оргазм достигает пика, я смотрю за холм, когда мое зрение рассеивается, способность говорить становится все труднее. — Как ты можешь говорить, что скучал по мне, если ты не пришел за мной?

— О, черт возьми, Елена. — Он сжимает еще сильнее, входя в меня так грубо, что я чувствую, как образуются синяки.

— Я приходил за тобой. Я хотел ворваться в квартиру твоей бабушки и перекинуть тебя через плечо, забрать тебя с собой домой, где тебе самое место. Я простоял снаружи несколько часов, пытаясь решить, насколько сильно ты возненавидишь меня, если я отниму у тебя этот выбор. Если бы я не позволил тебе смириться со всем самостоятельно.

Я начинаю биться в конвульсиях вокруг него, мой оргазм наступает еще до того, как он заканчивает фразу, когда черные пятна заполняют мое зрение, это знакомое чувство парения, приостанавливающее меня во времени, когда я падаю с обрыва.

— Вот и все, моя милая жена. Ты кончаешь на член своего мужа. Заставляешь его пожалеть, что он не провел последние две недели, похороненным внутри тебя.

— Боже, Кэллум, — стону я, оргазм все еще пульсирует, посылая волну за волной эйфории.

— Нужно ли наполнить мою маленькую шлюшку?