Обещания (ЛП)

— Мне нравится. Может быть на паруснике?

— Если ты хочешь парусник, у нас будет парусник.

— Ты умеешь ходить под парусом?

Он провел пальцем по моей щеке.

— Ты нашла что-нибудь, чего я не могу сделать?

— Ещё нет. Я буду продолжать искать. — Я посмотрела на его точеные черты, пока он глядел мимо меня на воду. — Вон тот парусник… — сказала я. — …что-нибудь маленькое для нас двоих.

Эта яхта была больше, чем я себе представляла, как и все, что было связано со Стерлингом Спарроу — его самолет, его каюта, его квартира, а теперь еще и зафрахтованная яхта. Почти сто футов в длину, главный уровень кают был больше, чем моя квартира в Боулдере — две моих квартиры. Временами было легко забыть, что мы путешествовали из Чикаго в Макино. Хотя капитан сказал, что это можно сделать быстрее, Стерлинг решил позволить нам наслаждаться одиночеством, которое приходит друг с другом и штатом из двенадцати человек.

Да, двенадцати.

Лицо Стерлинга потемнело.

— Ты же знаешь, что мы не можем оставаться в одиночестве.

Я кивнула. Даже на этой лодке у нас была охрана — часть тех двенадцати — человек, которые следили за нашими спинами, чтобы убедиться, что мы защищены.

— Ненавижу, что у нас отпуск, а другие должны работать.

— Так уж устроен мир.

— Ты когда-нибудь уставал от постоянного наблюдения? — спросила я.

— Я не думаю об этом, кроме того, что знаю, что они есть, и есть места, где они менее навязчивы.

— Как дома.

Он кивнул.

— Мне нравится слышать, как ты это называешь. — Он приподнял мой подбородок. — Тебе понравилось наше бегство?

— Понравилось ли мне пять непрерывных дней солнца и секса?

— Понравилось? — спросил он, и его улыбка стала шире, а темные глаза заблестели.

Я положила руки на его широкие плечи.

— Да, Мистер Спарроу.

— Ты знаешь, что каждый раз, когда ты так говоришь, у меня встает?

— Думаю, что ответ на этот вопрос будет таким же.

Да, Мистер Спарроу. Я снова повернулась к воде.

— И Остров Макино.

Я положила свою руку поверх его, лежащей на поручне.

— Было весело быть обычными людьми.

— Солнышко, там была охрана.

— Не говори мне этого. Дай мне думать, что один день мы были свободны.

В его груди загрохотал смех.

— Скажем так, твое изменение в наших планах для некоторых было не таким приятным.

Улыбнувшись, я покачала головой и вспомнила тот день. Я даже не подозревала, что за нами следят. Я думала, что это был единственный раз, когда мы были одни, одни в толпе. Яхта остановилась сразу за островом, где нас встретило судно поменьше, которое, обогнув остров, причалило к частной пристани.

Тремя днями раньше…

Остров Макино был словно перенесен в прошлое. Без автомобилей и моторизованных транспортных средств — кроме пожарных машин — это был действительно незабываемый опыт. Единственным средством передвижения были лошади или велосипеды. Я слышала об этом острове, но увидеть его было неожиданно и волнующе.

Держась за руки, мы гуляли по тротуарам исторического города, останавливались в магазинах и ели изумительную помадку. Мы осмотрели Форт Макино. В экипаже, запряженном лошадьми, мы поднялись на холм к массивному парадному крыльцу Гранд-Отеля, где нас ждал стол для ужина. Зеленые полосатые стулья и элегантно одетые официанты не были похожи ни на что, что я когда-либо видела — классика, а не блеск и гламур Чикаго или Нью-Йорка.

После ужина, когда мы возвращались на пристань, я потянула Стерлинга за руку.

— Мы следуем графику? — спросила я.

— Нет, следующий пункт повестки — вернуть тебя в каюту яхты и заняться с тобой любовью под огнями Макиноского моста.

Это что-то сделало со мной, Стерлинг использовал слова «заниматься любовью» — теплое, нечеткое чувство загудело в моих венах, покалывая кожу и скручивая внутренности. Это было намного шире, чем просто «трахаться», намного чувственнее, более чутко, словно какая-то неведомая настройка на вибраторе, который Стерлинг описал до нашего первого свидания, с которым до сих пор мы играли только в уединении нашей спальни.

Оба описания вызвали улыбку на моем лице. Вот кто был Стерлинг Спарроу — мужчина, который мог заставить меня хотеть любой секс, что он предлагал, и, очевидно, даже пару игрушек.

Для протокола, вибрирующая анальная пробка все еще была твердым НЕТ.

Мои щеки горели, когда я представила его планы: мягкое покачивание яхты, огни знаменитого подвесного моста за окном, Стерлинг, забирающий каждую мою мысль, доставляя удовольствие моему телу.

— Мне нравится, как это звучит, — сказала я.

Он остановился и посмотрел на меня сверху вниз.

— Я слышу сомнение.

— Не о плане. Я не знаю, захочешь ли ты сначала сделать то, что я хочу.

— Солнышко, ты никогда не узнаешь, если не спросишь.

Я наклонила голову в сторону пункта проката велосипедов.

Глаза Стерлинга расширились.

— Велосипеды? Хочешь покататься на велосипедах?

— Один велосипед, — поправила я, отпуская его руку и указывая на велосипед с двумя сиденьями, одно позади другого.

Когда я снова посмотрела на него, то увидела, как у него в голове крутятся колесики.

— Ты можешь сказать «нет».

Его грудь вздулась, он сделал глубокий вдох.