Обещания, обещания…

Томсон неискренне улыбнулся, и ей стало ясно, что он и не ожидал ее согласия.

— Если ты настаиваешь, я готова поделить с тобой номер. Но не кровать!

— Ни в коем случае! — резко прервал он ее предложение. По правде говоря, Янси и в мыслях не держала делить с ним комнату или кровать, но это, как ни странно, привело ее в бешенство.

— Я не собираюсь шутить с тобой! — быстро парировала она.

Он помолчал какое-то время, словно взвешивая свои шансы. Безусловно, ему прекрасно известно, что отель полон и свободных номеров нет.

Наконец его решение созрело.

— Ты затеяла все это, и я тебя увольняю! — пригрозил он.

Янси не сдержалась.

— Нашел-таки повод! — взорвалась она, и в какой-то миг ей показалось, что он вот-вот прыснет со смеху.

Томсон подошел к столу и положил свой портфель. Янси вдруг поняла, что она согласилась провести с ним ночь в одной комнате, и начала лихорадочно думать. Ее трюк заставить его открыть карты, предложив переночевать вместе, не сработал! Получилось, что она сама уговорила его согласиться на это. О боже!

Хотя Янси была не в восторге, она поняла, что выхода, похоже, нет. Нужно обо всем договориться прямо сейчас. Кто должен спать на этой двуспальной кровати? Разумеется, она. Широкое кресло подойдет ему; в конце концов, он мужчина и должен уступить.

— Между прочим, Томсон. — Она пожалела, что назвала его «Томсон», но слово не воротишь. — Я справлялась у регистрационной стойки об ужине, у них ничего не осталось. — Она вдохновенно лгала. — Но я могла бы поменять на кровать сэндвич с сыром.

Он пристально смотрел на нее несколько мгновений.

— Идет, — сказал он, а Янси вдруг почувствовала угрызения совести: он и так уступил бы ей кровать.

Она отвела глаза, притворившись, что ее очень заинтересовал телефон.

— Одеял, верно, тоже нет, — заметила она, — надо бы принести плед из багажника.

— Что-нибудь еще?

Издевается?

— Не забудь позвонить маме, — парировала она и направилась в ванную, не сомневаясь, что вслед ей раздался с трудом сдерживаемый сдавленный смех.

Янси умылась, почистила зубы и, глядя на свое отражение в зеркале, спросила себя: хотелось ли ей разлучаться с ним, раз она так любит его?

Она прислушалась, приложив ухо к двери: все было тихо. Наверняка Томсон пошел за пледом и, возможно, заглянет в бар, чтобы заглушить печаль добрым стаканом виски.

Выйдя из ванной, Янси достала сэндвичи и съела половину, оставив другую половину ему. Где же он? Она вдруг подумала: что, если ему взбрело в голову заглянуть в ресторан? Значит, сытно пообедав, он сможет бесцеремонно заявить: оставь сэндвичи себе, сделка не состоялась, кровать моя.

Кто смел — тот и съел, решила Янси. Осмотревшись, она поняла, что ключ он прихватил с собой. Подпереть дверь креслом? Что ему, с его силой, кресло? И она решилась на захват.

Девушка стала торопливо готовиться ко сну, соображая, в чем ей спать.

Она инстинктивно чувствовала, что не в его характере воспользоваться ситуацией, поэтому сняла бюстгальтер, все же решив оставить трусики.

Заслышав шум лифта, она нырнула в постель, но тут же выскочила, чтобы потушить верхний свет. Волнения оказались напрасными, потому что Томсон так и не появился.

Как Янси ни старалась, сон бежал от нее, слишком натянуты нервы. Ближе к полуночи вернулся наконец Томсон.

Он не стал включать свет, и Янси, слушая его передвижения по комнате, вдруг усовестилась. Он такой высокий, а кресло такое маленькое. Будь она хоть немного одетой, она бы поднялась и предложила ему занять кровать. Однако ей помешала скромность и непривычная застенчивость из-за интимности обстановки. Тишину время от времени нарушало поскрипывание кресла, когда Томсон пытался устроиться в нем.

Янси постепенно успокоилась и уснула. Однако в три часа пробудилась, почувствовав, что Томсон, явно устав от попыток устроиться поудобнее, пришел, чтобы прилечь на кровать поверх одеяла.

Ее это не обескуражило, а обрадовало. Ясно, что это единственный выход. Она хотела сказать это, но передумала. Может, он встанет рано? Она сделает вид, что ничего не видела.

Странно, ей казалось, что она придет в ярость, если им придется спать в одной постели. Говоря по правде, она больше тревожилась о нем, чем негодовала: плед был слишком мал, и длинные ноги Томсона торчали наружу.

Так, беспокоясь о его ногах, Янси вновь уснула. Но под утро девушка вдруг почувствовала, что к ее ноге прижалась голая нога. Боже! Она спала в постели с мужчиной, на котором было не больше одежды, чем на ней самой!

Окончательно проснувшись, Янси ударилась в панику. Обнаженная грудь Томсона прижималась к ее левой груди, а лицо было так близко, что она могла бы поцеловать его.

Янси со всей силы толкнула босса, и, пока она пыталась усесться, натянув на себя пуховое одеяло, он тотчас же проснулся и настороженно огляделся.

— Как ты мог? — воскликнула она.

Томсон тоже сел. Янси захватила почти все одеяло, но вид его обнаженных широких плеч и покрытой волосами груди не возбудил ее.

— Не ожидал, что придется, — первое, что произнес он.