Обещанная богу солнца

Она хотела попросить Кая проводить ее на кухню, чтобы налить себе вина. Она могла бы послать его за Невией, но ей вдруг захотелось побыть с ним наедине. Днем она пряталась от него за свитком, который пыталась читать, но так и не смогла ничего запомнить, потому что мысли ее постоянно обращались к Каю, который сидел у нее в покоях. Позже она позвала Невию вместе вышивать, но игла то и дело выскальзывала из вспотевших пальцев.

Даже купание в термах не смогло смыть с нее наваждение, хотя всегда помогало очистить не только тело, но и дух. Наоборот, после слов Эни стало еще хуже.

Диана накинула на плечи накидку, открыла дверь и выглянула в коридор. Увидев вместо Кая двух стражников, она растерялась. Те тоже явно не ожидали ее увидеть. Хотелось спросить, где Кай, но Диана сдержалась и попросила позвать Невию.

– Да, госпожа.

Один охранник ушел, а второй с интересом посмотрел на нее, явно не понимая, почему она продолжает стоять в дверях.

– Хочу немного размять ноги, – сказала ему Диана. – Пройдусь по коридору.

Стражник явно удивился, но спорить не стал.

Диана шла по коридору в сторону покоев Энеиды, желая проверить, дежурит ли Гнурр у ее двери. Увидев, что и там стоят два охранника, она поняла, что ночью гладиаторов сменяют стражи Алиса, и едва не засмеялась над собственной глупостью.

Как она могла думать, что Кай днем и ночью караулит ее у дверей? Пусть он и сложен, как бог, он всего лишь человек, которому тоже нужен сон.

Очередная крамольная мысль, за которую стало стыдно.

Диана кивнула стражникам, развернулась, намереваясь как можно скорее вернуться в свои покои, и вдруг застыла, услышав странные звуки. Из-за закрытой двери в покои Энеиды раздался глухой стон. А после еще один, чуть более громкий. Многозначительные ухмылки на лицах стражи, подсказали, что они явно догадываются о том, чем занимается Эни.

Кровь прилила к лицу от стыда за распутство младшей сестры, которая совершенно точно была не одна. Диана едва ли не бегом направилась в свою комнату, чтобы как можно скорее сбежать от позора и перестать думать о том, с кем Энеида делит ложе.

Вариантов было немного: либо ей удалось затащить к себе в постель Кая, либо она позвала к себе Гнурра. Но, учитывая ее одержимость Марком Галлом…

– Диана, что-то случилось?

Невия выглядела заспанной и очень взволнованной. Она знала, что Диана никогда не будит ее по пустякам.

– Прости, что потревожила твой сон, Невия, – извинилась Диана. – Ты не могла бы принести мне медового вина? Меня мучает бессонница.

Невия кивнула, не выказав удивления неожиданной просьбе, и побежала не на кухню, а сразу в подвал за самым лучшим вином, которое любила Диана.

Но даже оно не помогло успокоиться и уснуть. Диана ворочалась в постели до самого рассвета. Одна бредовая мысль сменяла другую, но о чем бы она ни размышляла, каждый раз возвращалась к одному и тому же. Неужели там, за стеной, Эни правда развлекается с Каем? И отчего ей так противна эта мысль?

Глава 8 Тени в доме

Диана вяло жевала ароматную булочку с изюмом – есть особо не хотелось. К молочной каше с фруктами и орехами она не притронулась, от сыра и хлеба отказалась. Да и булочку жевала больше для вида, отщипывая по маленькому кусочку. Еда комом стояла поперек горла: мало того, что уснуть так и не удалось, так еще отец с самого утра зачитал письмо из Рима. Его официально пригласили ко двору императора. Со дня на день он уедет, а она останется здесь. Одна, без поддержки. Зато с сумасбродной Талией и безумной Эни, убийцей, которого так и не нашли, визитами пронырливого Маркуса Цезария и запретом уезжать к тете в Помпеи.

В порыве отчаяния Диана предложила отцу всей семьей поехать в Рим, но тот отказался даже обдумать такую возможность – по его мнению, в Риме сейчас было неспокойно. Многие открыто возмущались новыми реформами императора, к тому же усугубилась ситуация с иноверцами. Да и Тиберий не был уверен, что надолго задержится в Риме. Диана попыталась настоять на своем, но в итоге это привело к ссоре с отцом, которому очень не нравилось, когда его решения ставят под сомнение.

Он ушел собираться в дорогу и раздавать поручения слугам, а Диана, Талия и Энеида остались завтракать. Диана вполуха слушала, как мачеха рассказывает о визите к Лукреции, описывая, что подавали на стол, и восхищаясь тем, как кротко ведут себя рабы на вилле подруги.

– Там их никто не балует, как здесь, – поджала губы Талия, кинув недовольный взгляд на падчерицу.

Диана пропустила мимо ушей это замечание – вступать в бессмысленный спор не было никакого желания, и который раз за это утро посмотрела на Кая. Он, как обычно, выглядел совершенно невозмутимым, и понять, что у него на душе, было невозможно. А очень хотелось.

Диана перевела взгляд на Эни, которая с самого утра едва ли не светилась от радости и была необычайно добродушна: ни слова не сказала Невии, когда та расплескала воду, накрывая на стол, хотя обычно хватало мелочи, чтобы Энеида начала отчитывать слуг. Что могло послужить причиной хорошего настроения вечно недовольной Эни?