Обещанная дочь

Его величество король Идгард оказался высоким крепким мужчиной, лет сорока пяти, таким же светловолосым, как и дочь. Брови его сошлись на переносице, на которой красовался тёмный старый шрам, явно полученный им в каком-то бою. Король обвёл тяжёлым взглядом зал, заставляя гостей умолкнуть. Варя сглотнула ком в горле, когда мужчина глянул на неё, всё так же стоящую посреди огромного помещения. Но она выдержала изучающий взгляд, не опуская подбородка, и даже, как ей наверняка показалось, на лице правителя мелькнуло некое одобрение.

Тем временем, в полной тишине, Девин приблизился к возвышению, на котором находился король и склонил голову, приветствуя своего правителя. Его голос так твёрдо звучал в этот час, что Варя сжала руки в кулаки, мысленно повторяя за молодым человеком.

– Мой король, – проговорил Девин, поднимая взгляд к Идгарду, – я прошу простить моё опоздание, и позволить объяснить столь внезапное появление во дворце. Будет ли дарована мне милость, говорить от лица рода Кайонаодх, как это и подобает старшему мужчине?

Казалось, король целую вечность смотрел на юношу, который, несмотря на свою бледность и усталость, старался держаться достойно. Что творилось у него в голове, оставалось только гадать. Но первая фраза его величества была адресована никак не воскресшему наследнику рода драконов. Идгард повернул голову и мрачно глянул на старика в длинной мантии, напомнившего Варе волшебника Мерлина.

– Что это значит, Розаф? – гневно проговорил король, – не твои ли звёзды говорили с тобой, уверяя, что нет более в живых этого юноши?

Старик не отвечал, издал невнятное кряхтение и схватился за свою роскошную седую бороду, спускавшуюся едва ли не до пояса. Варя поёжилась, поскольку смотрел в этот час маг именно на неё, а вовсе не на наследника Бриартака. Что-то во взгляде этого неприятного человека взволновало её, заставляя ещё сильнее сжать кулаки. Вот же гад… неужели обманул Кай? Заставить пережить подобное бедную женщину? Это было просто чудовищно!

– Видимо, так было угодно звёздам… – пробормотал Розаф, шатко отступая с возвышения, боясь гнева своего покровителя, – полагаю, что это было проведение свыше, испытание, посланное бедной женщине…

– Испытание? – воскликнул гневно Идгард, понимая, что сейчас и сам был прилюдно унижен этим заблуждением, – в чём же данное небом испытание?!

– Мой король, – вступил в разговор Девин, – позвольте мне ответить за достопочтимого Розафа. Учитель и так потрясён. Моя вина, что его великодушное сердце едва выдерживает обрушившиеся на него известия.

– Говори! – велел Идгард, резким движением руки отбрасывая край своей длинной мантии, и возвратился на высокий трон, – я выслушаю тебя…

– Звёзды не обманули учителя. Я действительно мог считаться умершим, поскольку сердце моё не билось долгое время, находясь в ледяных оковах, – пояснил дракон, глядя на своего правителя, – лишь чудесным образом мне удалось спастись. И это было тайной до недавнего момента, мой король. Прошу простить, что пришлось скрывать данный факт до самого созыва Совета. Но поскольку покушавшийся нами так и не был обнаружен, то это было единственной возможностью для моего рода избежать повторного покушения.

Молодой человек прокашлялся в кулак, и чувствовал, как испарина покрывает лоб. Но Девин велел себе стоять ровно до тех самых пор, пока не сможет упасть в стенах родного дома. Только не сейчас. Не сейчас.

– Мне ясны твои мотивы, Девин Бриартакский, – угрюмо кивнул Идгард, и на его голове тускло блеснула корона, едва приметная за густыми кудрями, – ты скрывал своё воскрешение и от матери?

– Да, – ответил Девин твёрдо и без промедления, – эйслин Делме не было известно о том, что её сын жив.

– Ты жесток, мальчишка… – правитель сощурился, отчего в уголках его глаз стали чётче заметны мелкие морщинки.

– Лишь таким образом я мог обезопасить Бриартак, – сухо ответил дракон, хоть и чувствовал, что сердце в груди билось так громко, словно его могли услышать присутствующие в зале.

Он видел, как с облегчением вздохнул старик-маг, но сейчас было не до него, не Розаф волновал его. Король не дал продолжить, теперь сжимая резные подлокотники своего кресла-трона, и кидая взгляд на стоящего молчаливого младшего «претендента».

– Вар, – произнёс Идгард, и по залу вновь прошёл ропот, – подойди.

Девушка встрепенулась, поворачивая голову к королю, и на мгновение её ослепило солнце, заставляя зажмуриться и тряхнуть головой. Да уж, чего-чего, а света в Большом зале хватало. Окна помещения, в котором было принято проводить Совет, занимали почти всю ширину одного крыла дворца, и выходили на обе его стороны. В летнее время этот громадный зал всегда был пронизан солнечным светом, играющим на позолоте мебели в течение дня, а вечером, со слов Кай, его так же успешно освещали свечи.