Обесточенный (ЛП)

Едва добравшись до лифта штаб-квартиры лейбла в Сиэтле, почувствовал пульсирующую головную боль у основания черепа. Я глубоко вдохнул, когда Куинн повел нас по коридору в конференц-зал, желая, чтобы меня не закидали камнями, прежде чем мы выедем из Торнвуда.

Но я ни в коем случае не хотел притуплять даже толику своего гнева во время моей первой личной встречи с Дюком с момента его объявления. Я хотел чувствовать каждый гребаный дюйм этого – и я хотел, чтобы он тоже это чувствовал.

В ту секунду, когда я увидел самодовольное лицо Дюка, раскачивающегося взад-вперед в одном из кожаных кресел с высокой спинкой, мои мысли наполнились мечтами, чтобы прыгнуть на блестящий стол для переговоров и броситься на него, вонзая свои сапоги со стальными носками в его гребанные зубы, пиная его лицо до неузнаваемого его семьей состояния. Но я, как смог, сдержал всю свою убийственную ярость, и улыбнулся, когда он встретился со мной взглядом.

- Мило с вашей стороны присоединиться к нам, джентльмены, - сказал Дюк.

Каждое слово из его уродливой пасти заставляло кровь стучать в моих ушах.

Гэвин говорил по телефону в углу комнаты, но он резко повернулся и указал на Дюка.

- Ты, заткни свой вонючий рот, - сказал он. - Ноа, закрой за собой дверь, пожалуйста.

Куинн закрыл ее, прежде чем я успел пошевелиться. Он внимательно наблюдал за мной и заметил, как я посмотрел на Дюка. Куинн прерывал больше моих поединков, чем принимал в них участие сам, поэтому меня не удивило, когда он отказался сесть за стол, пока я не сделал это первым.

Эш, наш маленький итальянский барабанщик, стоял у окна, откуда открывался прекрасный вид сверху на центр Сиэтла. Он был последним, кто, как раздраженный ребенок, сел в кресло на другом конце стола. Джефф, наш басист и постоянный тихоня, сидел рядом с Дюком, и меня это тревожило.

- Хорошо, - сказал Гэвин, устало наклонившись между двумя пустыми стульями. - Давайте просто прыгнем прямо в этот чертов ящик Пандоры.

Он снова указал своим толстым пальцем через стол на Дюка.

- Что, черт возьми, ты думал о том маленьком шоу, которое устроил, а?

- Думаю, ты точно знаешь, о чем я думал, - сказал Дюк.

Его интонация выдавала, что это, как и все другое, казалось ему гребаной игрой.

- Как и остальные парни из этой группы, я за*бался присматривать за этим неандертальцем.

Он кивнул в мою сторону, и я сжал руки в кулаки, прежде чем смог это остановить

- Говори за себя, мудак, - ответил Куинн немедленно.

- О, извините, остальные ребята, кроме парня Ноа, Куинна, - сказал Дюк, саркастически размахивая руками.

- Да пошел ты, Дюк, ты гомофобный кусок дерьма, - сказал я.

- Да, вот поведение, о котором я говорю, - произнес Дюк.

- Вы оба, заткнитесь на хрен! - крикнул Гэвин.

В комнате стало тихо.

Гэвин выждал несколько минут, глубоко вздохнув.

- Дюк, я чую инстинкт выживания даже от художника, без проблем. Однако, что никак, черт возьми, не укладывается у меня в голове, почему ты думаешь, что было блестящей идеей сбросить бомбу, подобную этой, на всю группу – и на себя! Возможно, этим ты разрушил любой шанс, который у нас был на безопасный выход из этой чертовой катастрофы, и если ты думаешь, что это не будет тебе и нам всем стоить репутации, и холодных, жестких денег, то ты живешь в мире грез, друг мой.

Наблюдать за работой Гэвина было все равно, что наблюдать за дирижером перед симфонией. Он был влиятельным человеком в индустрии, но достаточно умным в бизнесе, чтобы у нас редко возникали проблемы, или нам приходилось видеть его в любом виде устранения ущерба. Это было беспрецедентно, и Гэвин больше не наносил ни единого удара.

Дюк не сразу ответил, и все мы признали, что он полон дерьма больше, чем хотел признать. Он все так же, мерзко ухмыляясь, сидел на своем кресле.

- Как будто я не могу позволить себе нанести этот удар, если он означает, что я как можно быстрее выхожу из этой катастрофы с группой. В конце концов, я не собираюсь сажать в тюрьму этого сукиного сына.

Прежде чем я успел что-то вставить, Гэвин поднял руку в мою сторону, но смотрел в это время на Эша.

- Как насчет тебя? Что за хрень с тобой и Джеффом, избегающими меня после интервью? Давайте прямо сейчас выложим всю эту помойку на стол.

Эш и я всегда ладили, но мы все еще не были близки. Он переехал в Торнвуд за год до того, как присоединился к нам с Куинном в группе, и «Cut Up Angels» подписали контракт только через два года после этого. У нас была отличная химия в студии, но моя связь с ним была не такой, как с Куинном. Увидев его, забившегося там, в этом офисном кресле, кипящего, со скрещенными руками, я очень нервничал. Эш всегда отделял себя от драмы группы, но он не выглядел оторванным от этого.

- Дюк не так уж и не прав, ребята, - сказал Эш.

Я почувствовал, как мое сердце забилось в желудке. Рядом со мной Куинн начал бормотать себе под нос и качать головой. Эш тем не менее продолжил.

- Сколько раз нам приходилось иметь дело со спасением его задницы? А теперь это? Теперь ты, черт возьми, убил парня, Ноа! Я имею в виду, что за хрень!