Обет любви

Спустя несколько минут она, однако, немного смягчилась и даже отважилась искоса бросить осторожный взгляд на Минну, которая вместе с Эриком ехала всего в нескольких шагах впереди них с Жофре. Они оба смеялись над какой-то шуткой.

– Н-неужели он и вправду увлечен ею? – жалобно простонала Марго?

– Да нет, конечно. – Жофре заботливо закутал ее плечи теплым плащом, заметив, что она вся дрожит как осиновый лист. – Уверен, что Эрик любит только вас, миледи, хотя, может быть, и сам еще не понимает этого. И вам вовсе не стоит так ревновать бедную леди Минну. Все дело в том, что этот тупоголовый осел, мой братец, решил оттолкнуть вас, вот и выкидывает одну штуку за другой.

Жофре предпочел не упоминать о том, что его старший брат давным-давно овладел таинственным искусством очаровывать женские сердца, еще мальчиком заметив, что его гигантский рост и суровые черты лица скорее способны внушить страх, чем нежные чувства. А поняв это, стал настоящим сердцеедом, и умение внушить любовь стало для него чем-то вроде страсти к охоте, так что теперь Эрик порой незаметно для себя пускал свои чары в ход.

– Но п-почему? – упорствовала Марго. – Если он влюблен, для чего он хочет оттолкнуть м-меня? Ах, я так люблю его! Н-неужели он н-не понимает, что ранит м-меня в самое сердце? Сегодня утром он не п-потрудился даже поздороваться, а теперь стелется перед М-минной, как перед королевой!

Жофре со вздохом покачал головой.

– Хотелось бы мне самому это понять, миледи! Я ведь уже говорил, что мой братец порой ведет себя на редкость глупо, хотя сам он скорее умрет, чем признается в этом. Это еще более глупо, потому что он крепко любит вас, миледи, и при этом хочет уберечь от того зла, которое может причинить его любовь. Вам, вероятно, не известна печальная история его появления на свет…

– Я все знаю. Он сам сказал мне прошлой ночью, что скорее всего является плодом незаконной любви и что родители бросили его. К сожалению, эта несчастная история заставляет его страдать, но, право же, какое это имеет значение для нас обоих?

Марго осеклась, почувствовав, как руки ее будущего деверя вдруг порывисто сжали ее, а горячие губы в порыве благодарности прижались к щеке. Он пылко расцеловал ее.

– Вы самая добрая и прекрасная леди, Марго ле Брюн, знаете ли вы это? Надеюсь, этот безмозглый осел в конце концов поймет, какое ему привалило счастье! И вы совершенно правы! Тайна его рождения ничего не значит, поверьте мне. Хотелось бы мне только, чтобы и он так думал!

Марго бросила на него изумленный взгляд:

– А почему это так его волнует?

Жофре чуть поколебался, потом украдкой обернулся и склонился к уху Марго:

– Когда Эрик и я были еще малышами лет семи, я считал, что лучше моего старшего брата нет человека на земле. Я обожал его, боготворил так, как может только младший брат, бегал за ним как собачонка. Словом, был у него в полном подчинении. Даже ночью я порой не мог уснуть, пока не пробирался украдкой в его комнату, чтобы незаметно юркнуть к нему в постель. Каждое утро матушка точно знала, где меня искать. – При этом воспоминании он лукаво усмехнулся. – Вы, должно быть, подумали, что он терпеть не мог такого докучливого приставалу, ведь правда? А вот и не угадали! Он всегда был на редкость терпелив и добр, по-настоящему добр ко мне! Ему и семи еще не было, но Эрик уже ростом был с юношу, а я – чуть ли не по пояс ему. На один его шаг приходилось три моих, и я всегда боялся, что потеряю его из виду, когда мы куда-то шли вместе. – Голос Жофре стал глуше, в глазах появился мягкий блеск. Взгляд, обратившись в далекое прошлое, стал задумчивым, словно он пытался вновь увидеть то, что было много лет назад. – Вы не поверите, миледи, но он всегда ждал меня! Больше того, заметив, что я за ним не поспеваю, Эрик старался замедлить шаг, даже когда спешил, то и дело оборачиваясь, чтобы убедиться, что я не отстал. Ему и в голову не приходило смеяться надо мной или попытаться отделаться от меня, нет. – Жофре на мгновение растроганно замолчал, потом откашлялся и снова продолжал: – В нашей семье всегда без слов признавали, что Эрик – самый лучший из всех нас. Конечно, может, на первый взгляд это и не очень-то хорошо, просто Эрик… он такой сильный и в то же время невероятно добрый, всегда такой уверенный в себе. Да, наверное, именно поэтому. Он всегда, насколько я помню, был уверен в себе… во всех нас. Наши родители любили нас одинаково сильно и никогда не выделяли кого-то, но с моей стороны было бы глупо не признать, что они всегда уважали Эрика за его характер. Конечно, не подумайте, что я делаю из него божество! Нет, у него полно недостатков, да вы и сами уже успели убедиться, какой у него упрямый нрав. Еще малышом он порой выводил из себя отца, – Жофре весело хихикнул, – да и сейчас еще выводит! – Но смех его перешел во вздох. – Конечно, уже не так, как прежде, когда был маленьким. Но в тот день, когда Эрик узнал тайну своего рождения, он изменился. Все изменилось.

– Д-должно быть, это было ужасно, – сочувственно пробормотала Марго, кутаясь в плащ.